«Мы приговариваем 18 июля Иакова-еврея за то, что он выехал за пределы Флоренции с разрешением на отсутствие в городе сроком 4 дня, но по факту отсутствовал более месяца, задержавшись по вопросам своих лавок. За свое ослушание он не оплатил штраф и сейчас находится под стражей. Но так как у него нет средств к оплате своего заточения, а его мать (Мадам Стелла) утверждает, что лекарь уверен, что Иаков не выживет в данных условиях, они просят о милости выплатить штраф в течение 5 лет. Учитывая, что написанное выше является правдой и Иаков-еврей беден и болен, помолимся»[16].
Ответ Козимо I на прошение был краток: «Вывести на границу государства, и пусть не возвращается»[17].
Все это произошло несмотря на то, что банки Медичи продолжали сотрудничество с евреями. Просто дружба не оказалась дороже короны, ничего личного. Просто бизнес.
Хотя после смерти Козимо I отношение к некоторым евреям начало постепенно смягчаться. Особо уважаемые евреи получили разрешение не жить в гетто, но и не разрешалось уезжать далеко от Дворца Питти — резиденции Медичи. Также некоторых приглашали на интеллектуальные встречи и ценили их мнение.
Лишь в 1848 году евреи наконец-то получили разрешение селиться за пределами гетто. В связи с частичной перестройкой исторического центра города, которая была осуществлена в XIX веке, многие старинные здания были утрачены. Эта участь постигла и гетто, которое к тому моменту хоть и опустело без евреев, но вместило в себя весь преступный цвет Флоренции. Даже правоохранительные органы не пылали желанием заглянуть за стены бывшего гетто и, не дай бог, потеряться в его переулках-лабиринтах. Евреи же переселились недалеко от исторического центра, а в 1882 году была построена новая синагога, которая открыта и по сей день. В современной Флоренции от гетто ничего не осталось, а находилось оно в районе актуальной площади Республики.
Площадь Республики. © Елена Каткова
Синагога, Флоренция. © Елена Каткова
Получается, что во Флоренции функционировал хорошо продуманный финансовый организм. Купцы становились банкирами для большего обогащения, за свою любовь к роскоши и грехи платили штрафы церкви и государству, даже евреи вносили свою важную лепту. Но остается вопрос: почему же огромное количество средств вкладывалось именно в искусство? Откуда такой интерес?
Любовь к прекрасному, желание окружать себя прекрасным — это, конечно, пре-крас-но! Но всегда есть и менее одухотворенная часть вопроса. Давайте постараемся проникнуть на минуточку в реальность богатого флорентийца эпохи Возрождения. Несмотря на возможность обходить законы и щеголять в дорогих нарядах, мужчины не злоупотребляли этой лазейкой, оставляя ее больше для своих жен. Как же тогда они могли показать свой статус и выпятить толстый кошелек или же щегольнуть какими-то уважаемыми связями в обществе? Парадоксально, но им на помощь приходила церковь. Церкви были тем общественным местом, где каждый мог найти нужные знакомства, ведь в частные дворцы двери были открыты далеко не всем.
Особняк семьи — это все же закрытое место, вы можете его украсить чуть ли не полностью золотом, а в каждом углу поставить по статуе резца Микеланджело, но все это будет приносить мало пользы для пропаганды вашего веса в обществе. Ведь абы кого вы в свой дом не позовете, особенно врагов, которых так хочется придавить своим авторитетом. А друзья и так в курсе сколько скульптур Микеланджело вы можете себе позволить. Поэтому пространства для маневра своей пропаганды было не так-то много.
Так начинает процветать мода, когда обеспеченные флорентийцы выкупают или арендуют часовни в церквях. Часовню увидит каждый, кто зайдет в храм, и никто не осмелится сказать, что на убранство своей часовни вы потратили слишком много флоринов, ведь это вы сделали не для себя, а чтобы почествовать Бога. Раз семейная часовня стала таким прекрасным инструментом для обозначения места семьи в социальной иерархии, постепенно рождается и ряд правил по их покупке и украшению, и это не могло не отразиться в искусстве той невероятной эпохи.