– Как у вас там дела? – спросила Даяна, подавляя невольную улыбку. Президент кашлянул и сменил гнев на милость.
– Даяна?
– Нашли что-нибудь? – спросила она, пропустив ненужные объяснения. Он и так знает ее голос. Всегда знал, чувствовал на каком-то подсознательном уровне, каким бы далеким ни был голос в трубке и как бы сильно ни перекрывали его помехи.
Хэлстон услышал имя будущей жены, рожденное устами ее бывшего мужа, но заставил себя не отрываться от изучения отчета государственной комиссии об очистительных сооружениях «А-синтез».
– Что-нибудь?! – Данинджер хмыкнул, пододвинул к себе пепельницу и закурил. – С точки зрения закона эта фабрика чиста как нижнее белье господа бога.
– Уэл! – одернула его Даяна не без тени улыбки. Мать у нее была набожной, и первые годы жизни с Данинджером она долго не могла привыкнуть к его скептическому отношению ко всему, что невозможно объяснить в суде, но потом смирилась. – Хэлстон с тобой?
– Хэлстон? – Данинджер посмотрел на агента и протянул ему трубку. – Она тебя хочет, – прошептал он одними губами, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
– Что-то случилось? – спросил Хэлстон.
– Нет. Просто хотела узнать, где ты, – Даяна нахмурилась, признавая, что в отличие от Данинджера, который всегда узнавал голоса своих знакомых, так и не смогла привыкнуть к тому, как звучит в телефонной трубке голос будущего мужа.
Ей хотелось спросить, отправил ли он образцы, которые передал ей, в Вашингтон, но она также понимала, что необходимости в этом нет. Хэлстон всегда был слишком исполнительным, делая ее заботливость и внимание ненужными и невостребованными. С Данинджером все было иначе.
– Что сказал Макговерн о вирусе? – спросил Хэлстон, решив, что молчание затягивается.
– Ничего, – Даяна тяжело вздохнула. – Сижу в его кабинете и изучаю результаты исследований.
– Думаешь, это был грипп?
– Думаю, придется капнуть глубже, – Даяна представила, как Хэлстон мнется, пытаясь придумать, о чем еще спросить будущую жену, сохранив официальность разговора агентов ФБР. – Ты помнишь ту девушку, о которой рассказала мне официантка?
– Сестра Дэйвида Маккоуна?
– Да. Луиза, – Даяна невольно представила, как навострил уши Данинджер, услышав женское имя. – Думаю, стоит проверить ее. Встретиться, поговорить…
– Хочешь, чтобы это сделал я? – предложил Хэлстон.
– Нет, – Даяна подавила улыбку. – Пусть лучше с ней поговорит Данинджер. У него, помнится, неплохо получается с женщинами, – она услышала, как Хэлстон передает трубку ее бывшему мужу. – Как думаешь, Джефри справится там без тебя? – спросила она.
– Нет, – не раздумывая, сказал Данинджер.
– Жаль, – Даяна мысленно рассмеялась. – А то я хотела отправить тебя к одной девушке… Но раз ты у нас незаменим, то….
– Что за девушка? – оживился Данинджер.
Спустя четверть часа, оставив Хэлстона наедине с бумагами, он вышел за ворота фабрики. Пикетчики наградили его недовольными взглядами. «Я им не нравлюсь, – в очередной раз убедился Данинджер. – Определенно не нравлюсь».
Он подошел к стоянке, огражденной стальной сеткой, которая блестела в лучах осеннего солнца. Охранник в будке кивнул ему и открыл электронный замок. Ворота расступились, позволяя Данинджеру вывести со стоянки «Шевроле». В двигателе снова что-то грохнуло, но он заставил себя не обращать внимания.
В Вашингтоне его ждал новенький серебристый «Мерседес» с кожаными сидениями и мощным, работающим как часы двигателем. Еще в Вашингтоне его ждет квартира площадью с футбольное поле в элитном кондоминиуме. Он приобрел ее в кредит, но судя по тому, как быстро шла вверх его карьера, через пару лет он сможет погасить все свои долги, причем сделав это намного раньше срока.
Данинджер вспомнил детскую комнату, которую отвел дочери. Дважды в месяц он забирал Деби на выходные, и вместе с ней они выбрали мебель, которая была в ее комнате. Спальня в квартире была просторной и имела такую большую кровать, что впору было заводить свой маленький гарем.
Данинджер съехал с дороги, прочертив днищем о край асфальта. Преградивший выезд с фабрики старый дуб остался позади. Так же, как и пикетчики. Данинджер чувствовал их недоверие, которое тянулось за его машиной невидимым шлейфом, но это было меньшее из того, что его беспокоило.
Даяна. Почему, как только они расстались, он стал скучать по ней так, как не скучал, когда они жили вместе? Наверное, все дело в том, что у них есть общая дочь, а воспоминания имеют склонность отсеивать все плохое, что было, сохраняя только то, что может согревать в дождливые дни.