Именно Элли стала той, кто первая разорвала зрительный контакт, моргнув и отведя глаза в сторону. Она не могла более смотреть на Эм Джей. Исчезли дразнящая улыбка и похотливый блеск лазурных глаз, что она помнила и к которому привыкла. Перед ней стояла другая Эм Джей, которая, как ни странно, приводила ее в замешательство. Все в этой женщине говорило об искренности и уязвимости. Элли совершенно не была к этому подготовлена… она не знала, что ей делать с этой новой Эм Джей. Единственное в чем она была уверенна, что должна удержать свои эмоции… ничто не должно было ее поколебать.
Выдержав долгую паузу, Эм Джей, наконец, заговорила… желая знать, что думает Элли. – Ты не хочешь что-нибудь сказать? – Тихо спросила она.
Элли пожала плечами. – Что ты хочешь, чтобы я сказала, Эм Джей? Что я поняла? Что все нормально? Что прошлое уже не имеет значения? – Повышая голос, спросила она. – Но оно имеет значение, Эм Джей, то, что случилось между нами, очень важно! Ты разбила мне сердце! Ты и твоя бесчувственность, твое желание все контролировать опустошили меня, твои глупые игры свели меня с ума! – От каждого брошенного в лицо слова Эм Джей вздрагивала. – Ты использовала меня! Ты использовала меня и бросила, как будто я НИЧЕГО для тебя не значу.
– Я… я знаю, – пролепетала Эм Джей, не зная, что еще сказать, и ненавидя себя за робость. Она хотела, чтобы Элли поняла, что ей действительно жаль, что она раскаивается в содеянном, но сказать об этом прямо было выше ее сил. Умолять о прощении и искуплении – это был путь чуждый ее натуре.
Элли с отвращением выдохнула. – Ты говоришь, что я должна простить и забыть прошлое только потому, что ты утверждаешь, что поняла и признала свои ошибки… но, знаешь, все не так просто. Ты должна заслужить прощение… Ты должна заслужить мое доверие, Эм Джей. – Элли пристально смотрела на опущенную темную голову. Эм Джей, не посмев снова сказать: «Я знаю», на этот раз решила промолчать. – Ты хоть понимаешь, что даже не сказала мне: «Прости»? – Добавила Элли. – Может, твои слова и прозвучали как извинение, но поскольку ты не сказала этого слова вслух, то я не могу быть ни в чем уверена. Честно говоря, я не думаю, что ты вообще можешь произнести его.
Обвинительные слова повисли в воздухе, и Эм Джей нахмурилась, поняв, что Эллисон права, и от этого на душе стало еще хуже. Она никогда в своей жизни ни перед кем не извинялась. Она никогда этого не делала, потому что никогда ни в ком не нуждалась и ни о ком не заботилась. Но теперь… Теперь все было иначе; ОНА стала другой… ведь так?
На мгновение между ними воцарилась тишина, которую нарушила Элли. – Одного прощения не достаточно, Эм Джей… Ты не можешь просто дернуть за ниточку и ожидать, что я снова попадусь на крючок.
– Я ни за что не дергаю и не пытаюсь тебя во что-то втянуть! – Терпение Эм Джей, наконец, лопнуло, синие глаза замерцали, бросая ярко-голубые блики на блондинку.
– Нет? А для меня это звучит как «да»… и мы обе знаем, как ты хорошо умеешь манипулировать людьми. – Не смогла скрыть злого сарказма Элли, что немедленно отразилось на высокой брюнетке, которая быстро моргнула в ответ на резкий комментарий.
– Я не тот человек, что была тогда, Эллисон, – вставила в свое оправдание Эм Джей голосом полным обиды и гнева.
– Как и я, Эм Джей, – парировала Элли. – Я уже не та глупая девочка, что была когда-то.
– Я никогда не считала тебя глупой, – возразила Эм Джей.
– Нет, только легкой добычей, верно?
На это утверждение у Эм Джей не было ответа. Она открыла рот в попытке снова защитить себя, но не издала ни звука, ей нечего было возразить на гневные слова Элли. Покачав головой и отвернувшись, она отошла на несколько шагов от блондинки, которая продолжала стоять и внимательно смотреть на нее.
Эм Джей была сбита с толку реакцией Элли. Все пошло не так, как она спланировала. Вернувшись в конференц-центр, она была уверена, что Элли простит ее и забудет старые обиды. Они целовались… она чувствовала ее желание… она вкусила ее страсть… она знала, что Элли была близка к капитуляции. Но, видимо, Эллисон передумала. Очевидно, она дала ей слишком много времени на размышления. Эм Джей стало ясно, что она не в состоянии заставить Элли понять, как она относится к ней. Она оказалась не в состоянии вернуть себе женщину, которую все еще любила. Она потерпела неудачу во всех отношениях.
Хватит уже бросать ее одну и давать ей лишний повод подумать… Ты должна пойти ва-банк и открыть ей свое сердце и душу, Морган Джей, сказала Эм Джей себе и, сделав глубокий вдох, выдохнула.
Вернувшись к Элли, она заговорила. – Незадолго до смерти отец написал мне письмо. – Эм Джей сосредоточила свой взгляд на прибое, прекрасно зная, что решимость покинет ее, если она отважиться взглянуть на Элли. – Но сначала ты должна знать, что я и мой отец не совсем ладили. На самом деле, мы редко говорили друг другу добрые слова. – Она замолчала и сделала еще один глубокий вдох. – Он не одобрял мой образ жизни… он не поддержал меня… он не понял меня. По крайней мере, я всегда так думала и верила в это. Но… после прочтения его письма… Я поняла, что он понял меня. – Эм Джей повернулась и посмотрела Элли в глаза. – Он понял меня, потому что я была похожа на него, и он знал это. Он знал это с самого начала.
Элли внимательно смотрела на высокую женщину, которая, очевидно, готовилась сказать ей что-то важное.
Эм Джей криво усмехнулась. – Мой отец был тираном, высокомерным, эгоистичным, бессердечным, бесчувственным… все вещи, которые я в нем ненавидела, в конечном итоге перешли мне. – Она ненадолго замолчала и отвела взгляд. Начиналась самая сложная часть. – Но хуже всего, что я унаследовала от него, была… трусость. Мой отец был трусом. Он никогда не показывал своих чувств… он никогда не говорил мне… – В горле предательски защипало, и Эм Джей была вынуждена остановиться. – Он никогда не говорил мне, что… что просит прощения за то, что он сделал или сказал… он никогда не говорил мне, что любит меня. Мне пришлось ждать и прочитать об этом в том проклятом письме. Но, конечно, к тому времени, его уже не стало. – Эм Джей покачала головой и заморгала из-за подступивших к глазам слез. – Он ушел, и было уже поздно… слишком поздно, чтобы загладить свою вину и попросить у него прощение. – По мере того как она говорила, ее голос дрожал, а плечи опускались все ниже и ниже. Эм Джей боялась смотреть на Элли, опасаясь того, что могла увидеть в ее честных глазах.
Со своей стороны Элли пристально смотрела на женщину, стоящую сейчас перед ней. Если бы кто-то сказал ей, что Эм Джей Уиттон стала другим человеком, она бы не поверила этому, но теперь, видя и слыша ее голос, наполненный болью и страданием, что та пережила и долго держала внутри себя, она начинала верить. Против собственной воли, Элли обнаружила в себе желание простить ее за все недостатки и прошлые деяния, независимо от того, как ужасно та себя вела и как подло поступила.
Наконец, Эм Джей нашла в себе силы и повернулась, чтобы снова посмотреть на Элли. Зеленые глаза были ясными и открытыми, и, к ее удивлению, в них было понимание. Никакого осуждения, никакого упрека. Только сострадание и одобрение.
Эм Джей подошла к Элли ближе, встав в шаге от нее. – Однажды ты назвала меня трусихой, и ты была права… Ты была абсолютно права… Я не хочу быть похожей на своего отца, Эллисон. Я не хочу больше быть трусихой. – Эм Джей сделала глубокий вдох. – Я хочу извиниться перед тобой… за все, что я сделала… за весь ад, в который ввергла тебя. Ты не заслужила этого, и… мне очень жаль. Прости меня, Эллисон.
Подбородок Элли дрогнул, и ее рот чуть приоткрылся. Девушка с трудом верила, что Эм Джей на самом деле произнесла эти слова.
Кто сказал, что леопард не может поменять свои пятна? Запаниковала Элли, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
Сердце бешено стучало в груди, когда Эм Джей наклонилась к блондинке. – Я не хочу больше бояться… Я больше не хочу совершать ошибки. – Прозвучали уверенные слова, сказанные мягким голосом.
– Я-я-я тоже. – Выдавила из себя Элли, погружаясь в небесно-голубые глубины, зачарованная взглядом, который никогда не видела у Эм Джей прежде. Он был открытым и уязвимым, но в то же время уверенным и ясным. Блондинка пристально вглядывалась в синие глаза, не в силах произнести что-либо еще.