<p>
Ведущий: А звание досрочно не повысили?</p>
<p>
Пастушенко (грустно улыбается): Нет. Это Гагарин стартовал в космос старшим лейтенантом, а приземлился майором. Но то был первый полёт в космос. И не секретный… Правда, через неделю после полета меня все-таки в отпуск отправили на полтора месяца. Внепланово. Чтобы не мозолил глаза на второй площадке и самим фактом своего появления на людях не порождал слухи (смеется с горечью). Зато Новый год я отпраздновал дома, у родителей, в родном Полянске.</p>
<p>
Ведущий: А государственные награды?</p>
<p>
Пастушенко: Тоже нет, ничего. Только юбилейную медаль получил к семидесятилетию Советской Армии в феврале восемьдесят восьмого года. Как и все остальные офицеры Советской Армии. Это, кстати, моя единственная медаль.</p>
<p>
Ведущий: Пока Владислав Пастушенко был в отпуске, началась подготовка ко второму старту «Искры». Старт был назначен на март 1988 года. На ракете-носителе вместе с грузовым кораблем «Прогресс-35» в полет отправлялась «Искра-2» - планировалось все-таки выполнить баллистический спуск аппарата на этапе выведения на орбиту.</p>
<p>
К этому полету готовилась пара испытателей – Игорь Соколевич и Роман Семеновский. Остальные испытатели – Антоний Макарьев, Сергей Бороздин и Олег Нагорнов – готовились к третьему полету «Искры» в мае 1988 года. Предполагалась «морская посадка» в водах Каспия, отработка плавсредств для эвакуации экипажа.</p>
<p>
Старт «Прогресса-35» и «Искры-2» должен был состояться чуть за полночь 24 марта. За день до этого государственная комиссия утвердила основным пилотом Романа Семеновского и его дублером Игоря Соколевича. Казалось, все шло нормально. Вечером 23 марта, примерно за четыре часа до старта, медики начали обычный предстартовый осмотр двух пилотов-испытателей. И тут обнаружилось, что Семеновского «слегка знобит». Померили температуру – тридцать восемь и семь. Плюс насморк и покраснение горла. Простуда, грипп? Испытателя нельзя допускать к полету! Семеновского, несмотря на его протесты и горячее желание лететь, тут же в приказном порядке отправили в госпиталь. Надевать скафандр и готовиться к полету стал его дублер Игорь Соколевич. Но и ему не суждено было занять пилотское кресло в «Искре-2».</p>
<p>
Пастушенко: Игоря Соколевича подвели нервы. Он тоже очень хотел лететь! Жалел Ромку Семеновского, когда его отстранили, но одновременно и радовался – «я лечу!» Ну, и переволновался… Уже на второй площадке, когда Игорь стал надевать скафандр, у него закружилась голова – да так, что он потерял равновесие и упал. Врачи немедленно заподозрили неладное. Померили давление – сто восемьдесят! И пульс за сто двадцать ударов в минуту! Медики немедленно наложили категорический запрет на участие Соколевича в предстоящем полете.</p>
<p>
Ведущий: Представьте себе ситуацию: на стартовом столе стоит полностью готовая к старту и заправленная ракета-носитель с кораблями «Прогресс-35» и «Искра-2». А пилота-испытателя для полета нет! Оба – и Семеновский, и Соколевич, - отстранены медиками. Что делать?</p>
<p>
Теоретически, место пилота в капсуле мог занять один из оставшихся на подготовке испытателей «лиги» - Макарьев, Бороздин или Нагорнов. Но на практике это сделать было невозможно – неделю назад группа улетела в Крым, в Феодосию, где тройку будущих пилотов обучали действиям при приводнении. За два часа до старта доставить хотя бы одного из них на космодром даже на самолете не представлялось возможным. И тогда…</p>
<p>
Пастушенко: В тот вечер я был свободен от работ по подготовке очередного запуска. Сидел в дальней комнате «космической пристройки», пил чай и читал книгу – если память не изменяет, сборник рассказов Кира Булычева. И тут распахивается дверь, появляется дежурный по монтажно-испытательному корпусу Вадик Скоморохин с перекошенным лицом и прямо с порога орет:</p>
<p>
- Влад, давай быстро к генералу Шумилову! Он в помещении для скафандров!</p>
<p>
Ведущий: Владислав Пастушенко участвовал в подготовке пилотов для «Искры-2» в качестве инструктора. Технику знал на «отлично». Поэтому и было решено предложить ему снова занять пилотское кресло в капсуле.</p>
<p>
(Видеоряд: На стартовую позицию подъезжает автобус. Немного неуклюжей походкой шагает к членам Государственной комиссии молодой испытатель в скафандре «Стриж», рапортует о своей готовности к полету.</p>
<p>
- Ты уж, лейтенант, в этот раз постарайся высоко и далеко не улетать! – шутливо напутствует его генерал Шумилов.</p>
<p>
И снова ракета-носитель на старте, снова звучат знакомые команды:</p>
<p>
- Пуск!</p>
<p>
- Зажигание!</p>
<p>
- Предварительная!</p>
<p>
- Главная! Подъем!</p>
<p>
Ракета-носитель озаряет рукотворным солнцем степь и начинает подъем в небо).</p>
<p>
Ведущий: Владислав Тарасович, а в этот раз вы что-то перед стартом сказали?</p>
<p>
Пастушенко: Гагарина процитировал! (смеется) Поехали! И взмахнул рукой! Да, и кстати… После отъезда из монтажно-испытательного корпуса все-таки потребовал остановить автобус в степи и исполнил тот самый предстартовый ритуал с задним колесом, который выполняют все наши космонавты!</p>
<p>
Ведущий: Волновались перед стартом?</p>
<p>
Пастушенко: К ракетному старту, наверное, нельзя привыкнуть. Всё равно волнуешься. А я волновался еще больше, чем в первый раз! Да, систему отделения «Искры» доработали, и десяток раз потом испытали на земле. Но червячок сомнения все-таки грыз: а вдруг? Но во втором полете всё прошло гладко, как по маслу. Отделился от ракеты точно по графику и сел в штатном районе. Ощущения, конечно, ни в какое сравнение не шли с ощущениями при орбитальном полете.</p>