— Ни в чем я не разобралась, дорогая. Его смущает твоя команда с полковником во главе. Он прав, если хочет нам показать что-то очень важное. И еще. Гена прислал своего сыщика на разведку. Его надо убрать.
Василиса достала блокнот из сумочки и ручку. Написала короткую записку и подозвала официанта.
— Передайте это мужчине, стоящему при входе. Тому, что с усами, в сером костюме.
— Будет сделано.
Официант удалился.
Разгуливая между столиками, фотограф предлагал всем посетителям свои услуги. Остановился он и возле столика, где сидела скромная девушка в полном одиночестве.
— Тебе бы, Дашка, в гримерши идти. Мастер перевоплощения. Хрен узнаешь.
— Ты всех сфотографировал?
— Снимочки цимес. Выставочные экземпляры.
— Хорошо. Я дождусь тебя в машине. Покажешь мне результаты своей работы, после чего сделаем отбор.
— Сортировочку.
— Совершенно верно. Для меня все без исключения, а для ментов только выборочные.
— Загадками говоришь. Зачем ментам моя продукция?
— Ты для них станешь главным свидетелем, Костик. Потерпи. Скоро все узнаешь. Тут готовится заговор, и я о нем знаю. Детали объясню позже. Не торопи события.
— Как прикажешь, королева.
Парень ретировался.
Время летело быстро.
Бармен подал сигнал Райской, указав на дверь служебного входа.
— Идем, Василек. Нас приглашают.
Женщины протиснулись сквозь танцующую толпу и незаметно прошмыгнули в дверь за занавеской.
Чистяков поджидал их в коридоре.
— Следуйте за мной.
Он провел подруг через кухню, где горел только дежурный свет, открыл дверь подвала, и они спустились по деревянной лестнице в холодное помещение, где хранились ящики с продуктами. С левой стороны имелись и другие двери. Все на замках. Василиса брезгливо осматривалась по сторонам. Райская вела себя более хладнокровно, ее заботило длинное платье, касающееся грязного кафельного пола.
С одной из дверей был снят навесной замок. Они вошли в тусклое помещение, где на крючках висели свиные и бараньи туши, а на полу стояли длинные высокие ящики.
Чистяков открыл средний.
— Можете подойти.
Он отодрал примерзший плед, и они увидели лицо девушки, покрытое инеем с застывшими открытыми глазами и запекшейся кровью на светлых волосах.
Василиса прижала руку к губам.
— Боже! Изуверы! Бедняжка, что они с тобой сделали.
— Не они, а он, Василиса Андреевна. Ваш муж собственноручно раскроил череп Ольге Левиной и потребовал от меня вывезти труп.
— Закройте ящик. Смерть не украшает людей.
— Страшное зрелище, — пробормотала Райская.
Чистяков послушно выполнил ее указание.
— Зачем вы привезли ее сюда? Почему не похоронили?
— Ольга работает, ее будут искать. О связи Ольги с вашим мужем знает весь Дом моды. Она не может исчезнуть бесследно. В холодильнике труп не разлагается. Нам нужен убийца, и мы нашли кандидата на эту роль. Остальное — дело техники.
— Для убийства нужны веские основания?
— Или невменяемость. Придется пойти на некоторый риск. Больше мы ее здесь держать не можем. В любом случае, лучшего варианта не существует.
Василиса прикрыла лицо платком.
— Раз у вас уже есть план, то работайте. Держите меня в курсе дел. Я должна знать обстановку.
— Разумеется. Все детали вам будут известны.
— Выведите нас из этого склепа. Меня тошнит.
Чистяков сопроводил женщин в зал. Но они не вернулись
к своему столику, а решили покинуть кошмарное заведение. Василиса плохо себя чувствовала, лицо стало белым, будто тоже покрылось инеем.
Вечер подходил к концу. Музыканты закончили представление.
Олег вновь подошел к бармену.
— Ольга больше не звонила?
— Звонила. Но она не приедет.
— Скотина! Я ей припомню. Можешь помочь?
— А что с тобой делать. Я вызвал Малашкину, она меня подменит на пару часов. Езжай домой, я привезу тебе дозу.
— Я поеду с тобой.
— Нет, дорогуша, мне ничего не дадут, если я буду возить за собой кого ни попадя. Там люди серьезные сидят. Это тебе не уличная шушера.
— Возьми две дозы, Леха. Деньги отдам завтра же. Хорошая халтура обломилась. Вечером приду с деньгами.
— Верю. Только не дергайся, Олежек. Оставь ворота открытыми. В такое время никто к тебе не вломится.
— Помнишь адрес?
— Конечно, помню. У меня профессиональная память. Через час или полтора буду у тебя. Потерпи немного.
— Я твой должник, Леха.
— Сочтемся.
Саксофонист направился в раздевалку. Ребята уже разошлись. Народ в ресторане еще гулял. Музыка их уже не интересовала. Вина подавай! И вино подавали до четырех утра.
Дверь, ведущую на кухню, закрыли изнутри.
Ханов провел Ивана в подвал.
— Машину я подогнал вплотную к дверям. Снаружи нас никто не увидит. Ключи от ворот у тебя есть?
— Олеговых ворот? Конечно, есть, и от подъезда, и от квартиры. Только я не понимаю вашей схемы.
— А тебе и понимать ничего не надо. Бери и тащи.
Он открыл ящик.
Иван отпрянул назад.
— Господи! Ольга!
— Хорошая реакция, парень. Повторишь ее перед ментами. Это не Ольга. Но ты ее должен опознать как Ольгу. Твоего свидетельства хватит. Плюс ее сумочка с документами.
— Иметь дело с ментами мне не приходилось.
— Так это же хорошо. Можешь волноваться, нервничать, все будет выглядеть естественно. Так и должно быть. Бери куклу за ноги и понесли. Замороженные легче, вдвоем управимся.
Труп с трудом оторвали от днища и понесли наверх, словно бревно.
Задние дверцы фургона были раскрыты настежь.
Покойницу положили в салон и завалили пустыми ящиками, сами сели в кабину.
— Мы приедем раньше времени. Подождем во дворе.
— Там нас не увидят. Двор не освещается.
— Вот и ладушки, Ванюшка. Не думай о мелочах. С понедельника начинаешь новую жизнь.
Машина тронулась с места.
Машина въехала во двор и встала в самом темном месте, какое только можно было найти. Иван вышел, чтобы закрыть ворота. Не прошло и десяти минут, как приехал Олег. Он прошел в дом, и вскоре зажегся свет в окнах третьего этажа.
Они сидели молча. У Ивана пересохла глотка. Он всячески пытался скрыть свое волнение. Сердце вырывалось из груди. Его стук казался ему грохотом. Ночь стояла тихая, чуть позже поднялся ветер и пошел дождь.
Во дворе появился бармен. Он прошел от ворот к дому и скрылся в подъезде.
— У него есть ключи? — сдавленным голосом спросил Иван.
— Олег оставил двери и ворота открытыми. Он ждет Алексея. Иди, запри. Нам лишние гости ни к чему.
Иван выполнил указание.
Они ждали еще полчаса, пока в кармане Ханова не раздался сигнал.
— Нам пора, Ванюша. Возьми себя в руки и думай о своем будущем.
Ханов подогнал машину к дверям подъезда. Открыли дверцы фургона. На полу образовалась лужа. Плед промок.
— Что это?
— Ничего, Ваня. Оттаивает. Надо торопиться. Берем и понесли.
Дверь квартиры открыл бармен. Девушку положили на пол перед ванной и Ханов ее раздел догола, складывая вещи в сумку. Иван не мог оторвать глаз от дикого зрелища, будто его загипнотизировали.
— Ну что, похожа? — спросил Чистяков, взяв парня под руку. Иван вздрогнул.
— Очень. Но это не Ольга.
— И мы об этом знаем, — рассмеялся бармен. — Что не так?
— У нее ноги чистые.
— А Ольга ходила с грязными ногами? — удивился Ханов.
— Помните, она устроила вечеринку в ресторане. Тогда мы остались одни. Наш квартет и Ольга. Даже вы ушли, передав мне ключи.
— И что из этого?
— Ольга напилась и устроила стриптиз на столе. Все ахнули. Профессионалка. Но я о другом. У нее на правой ноге ниже колена большое родимое пятно. Оно ее портило. Так и хотелось взять тряпку и стереть его.
— Существенное замечание, Ванюша, — похлопал парня по плечу Чистяков. — Вот только в ее паспорте нет ни слова об особых приметах. Им хватит твоего свидетельства. А ты опознаешь девчонку как труп Ольги.
— Что с Олегом? Где он?
Парня провели в одну из комнат.