Москва встретила его дождём и холодом, будто он и не улетал из Бостона. Дядя Дима и тётя Мария встретили его в аэропорту. Дядя жал руку и уговаривал мужаться, а тётя Мария обнимала и плакала. А Алекс словно замёрз изнутри. Стоял как истукан, глядя прямо перед собой.
Не разморозился он и ко дню похорон. С родственниками практически не говорил. Молча делал, что скажут. Надевал чёрный новый костюм, кидал землю в могилу, подписывал какие-то документы.
Ему объясняли: никто не виноват — это несчастный случай. Скользкая дорога, дождь, плохая видимость. Наверное, водитель устал и не справился с управлением. Мама и папа погибли на месте, не мучились.
Алекс — молчал. Почему-то от этого знания легче не становилось. Никто не виноват…
Через две недели огласили завещание. Оказывается, родители его написали. Зачем? Они знали, что умрут?
Дядя и тётя терпеливо объясняли ему — так положено, у всех есть завещание. Даже Алексу стоило бы его написать…
Он тупо кивал, снова не понимая, чего от него хотят.
По завещанию весь бизнес отца переходил ему, Алексу. Дядя улыбался и говорил, что поможет разобраться, если Алексу что будет непонятно.
Ещё через две недели Алекс зашёл в рабочий кабинет отца, сел на его кресло, провёл ладонями по его столу и вдруг разрыдался, горько и безутешно. Он вытирал мокрые щёки, а слёзы всё текли и текли. Хорошо, что Алекса сейчас никто не видел.
Постепенно он успокоился, пару раз шмыгнул носом напоследок. И улыбнулся сквозь слёзы, вспоминая, как мама строго говорила ему как маленькому: «А носовой платок ты взял?» и лезла в карман проверять. Один раз наткнулась там на пачку презервативов. Алекс смутился, а она — засмеялась и подмигнула ему: «Совсем взрослый мальчик!».
А потом воспоминания нахлынули на него волной. Смешные, добрые, грустные — всякие. Алекс сидел за отцовским столом, смеялся и снова вытирал слёзы.
Через полчаса он зашёл в маленькую комнату при кабинете, где отец оборудовал для себя санузел — совсем небольшая комната за кабинетом, и умылся холодной водой. Раз отец хотел, чтобы Алекс занял его место — так тому и быть!
И с этого дня Алекс как проснулся. Он с головой окунулся в дела. Он сидел в кабинете до поздней ночи. Ездил по объектам, проводил переговоры, искал новых партнёров. И самое главное — ему это нравилось. Очень нравилось.
Со временем Алекс снова заметил, что вокруг много красивых девушек, что небо — синее, а пиво — холодное. Он начал радоваться жизни, он пил её полной чашкой. И успевал всё. И работать, и жить.
Но это почему-то не очень нравилось дяди Диме. Тот, наоборот, с каждым днём скучнел, пытался отправить Алекса отдохнуть… Говорил, что готов взять часть забот на себя. Но Алекс смеялся и отказывался. В какой-то момент дядя Дима стал совсем мрачным и злым.
Но Алекс как-то не особо заморачивался настроениями родственника. Ну, может, дома что-то не так. Сестра Светка чудит, например. Или тёть Мария не дала. Или дала, да не так. А может, и не тётя Мария. Если бы случилось что-то серьёзное — дядя бы сказал ему. А раз молчит, значит — ерунда. Нечего и в голову брать чужие проблемы.
Но вскоре, видимо, все наладилось и у дяди Димы — он снова стал добродушным, хотя и немного нервным. Приходил к Алексу в гости, таскал к себе на семейные обеды и ужины. С родственниками было не очень интересно, но и обижать не хотелось. Тем более, тётя Мария вдруг озаботилась его питанием. Ворчала:
— Чего ты по этим кафешкам да ресторанам таскаешься? Я тебе сама буду обеды носить. Прямо на работу. Домашняя еда всяко лучше вашего фастфуда.
Алекс не возражал. Он стал уставать на работе, видимо, от перенапряжения начали сдавать нервы. Надо бы отдохнуть, как и советовал дядя Дима… Но отец же доверил ему своё дело. Алекс не мог подвести его.
И Алекс сжимал зубы и только упорнее вгрызался в дела компании.
Тётя Мария приносила какие-то таблетки. Таблетки — помогли. Тревога отступала, стоило принять таблеточку — и он работал как заведённый. У него рождались классные идеи, он придумывал новые проекты, легко заключал сделки. Девчонки в его кровати пищали от восторга — таких чудес в сексе он не достигал раньше никогда. Ему снились красивые яркие сны.
Таблетки закончились, и Алекс снова стал уставать. Он подумывал взять у тёти Марии ещё, но вдруг ясная и чёткая мысль вспыхнула в его голове: химия — не выход.
В какой-то день, вернее, был уже поздний вечер, он засиделся допоздна в кабинете. И вдруг услышал странный шорох, будто за стеной кто-то пробежал, громко цокая когтями по полу.