— Это не имеет никакого значения! — горячо воскликнул Бен.
Тамара колебалась лишь мгновение:
— Хорошо. Тогда я согласна.
Бен секунду оторопело смотрел на нее и вдруг с радостным возгласом подхватил ее на руки:
— Ты никогда не пожалеешь об этом, Тамара. — Он спрятал лицо в ее мягкие волосы.
— Надеюсь, что нет, — неслышно прошептала Тамара.
Глава 7
Когда на следующее утро, проснувшись, Тамара вспомнила события предыдущего вечера, ей захотелось тут же заснуть снова, спрятаться в сон от всех своих бед. Но, представив себе, что еще ее ожидает, она, забыв о сне, вскочила и, подбежав к умывальнику, яростно плеснула в лицо ледяной водой.
Быстро причесавшись и надев желтовато-коричневые рубчатые брюки с зеленым вязаным свитером, она осмотрела себя в зеркало и решила, что макияж ей не нужен. Со времени приезда в Фалкон-Уэрри она лишь немного подкрашивала губы. Но появление Бена заставило ее больше пользоваться косметикой. Сегодня Бена она не увидит. Подумав об этом, Тамара испытала смешанное чувство вины и облегчения. Он собирался отправиться на рыбалку, а вечером приехать, чтобы повидать ее. Однако Тамара сочла неудобным злоупотреблять гостеприимством отца Донахью и предложила провести весь следующий день вместе с Беном в Килларни, где он намеревался купить ей кольцо в честь помолвки.
С досадой отбросив все эти мысли, Тамара спустилась по лестнице на кухню и поздоровалась с отцом Донахью, который как раз собирался завтракать. Она не чувствовала особенного голода, но заставила себя проглотить кусочек бекона и тост, чтобы избежать недоуменных вопросов.
Отец Донахью смотрел на нее задумчиво.
— Ты собираешься сегодня в «Фалкон-Хэд»? — спросил он.
Тамара поежилась:
— Я сказала, что приду.
— Бриджит Фалкон хочет использовать тебя, не так ли? — продолжал он, проницательно глядя на Тамару.
— Она хочет, чтобы Люси отправили в специальную школу. — Тамара медленно подбирала слова. — Она попросила меня попытаться убедить Росса дать на это согласие.
— Росс никогда не согласится на это, — сказал отец Донахью мрачно. — Мы все не один раз пытались убедить его. Он считает, что его ребенку лучше оставаться в неведении о том, что происходит в мире.
— Но ведь это ужасно! — воскликнула невольно Тамара. — Боже, неужели он не понимает, что даже страдание делает человека богаче! — Взволнованная, она старалась точнее выразить то, что давно осознала. — Я не могу точно объяснить, но ведь чувствовать себя частью этого мира, частью его напряженной жизни — это и означает жить! И независимо от того, счастливы мы или несчастны, жизнь каждого бесценна!
Отец Донахью улыбнулся.
— Я понимаю, о чем ты говоришь, Тамара, — кивнул он. — Надо выстрадать мир и счастье. Не испытав одного, мы никогда не познаем другого!
— Правильно! — Тамара вздохнула и нетерпеливо извлекла свои сигареты. — И неужели вы не сумели внушить это Россу?
— Нет, боюсь, что нет. И все же я желаю тебе удачи! Непонятно только, почему она обратилась к тебе.
— Ну, я полагаю, потому, что я здесь новый человек, — смущенно предположила Тамара.
— Человек, которого Росс хотел бы забыть! — тихо пробормотал отец Донахью.
Тамара была поражена:
— Но почему? Почему?
— А ты разве не знаешь?
— Если бы знала, я не стала бы спрашивать. — Тамара решительно поднялась из-за стола. — Почему все обращаются со мной, как с человеком, способным читать чужие мысли? Откуда мне знать, почему я — последний человек, на чью помощь может рассчитывать Бриджит Фалкон? Росс ненавидит меня, я вижу это, но почему — я не знаю. Скорее я должна была бы ненавидеть его!
Отец Донахью нахмурился:
— Почему же это? Право, разве ты не добилась всего, чего хотела? Успеха, признания, любви благородного человека, готового стать твоим мужем? Да-да, Бен сказал мне, что вы собираетесь пожениться.
Тамара обернулась:
— И вы думаете, что я ради всего этого уехала из Фалкон-Уэрри? В надежде сделать карьеру?
Отец Донахью пожал плечами:
— Все знают, что твой отец тоже был художником, пусть неважным. Когда он вернулся за тобой, ты ведь могла с ним и не ехать, если бы не захотела.
Тамара открыла рот.
— Хорошо. А что мне оставалось делать? — спросила она, от волнения внезапно заговорив с ирландским акцентом.
Отец Донахью снова пожал плечами:
— Люди думали, что ты и Росс…
Тамара почувствовала, как краска сходит с ее лица.
— О да! Я и Росс, — пробормотала она, — вернее, Росс и Вирджиния!