Она все больше уверялась в том, что ответы надо искать в хроматиде Зальцбурга. Мию передернуло от вновь накатившего чувства вины: чем она занимается? Собирается в Гренландию, где, возможно, кроме льда они ничего не найдут, тогда как она должна была бы пытаться помочь огромному числу людей, страдающих от нового недуга.
Джек поедет. Это хорошо. Она смотрела, как он ворочается, устраиваясь поудобнее в своем углу машины. А что, если ответы ждут ее как раз подо льдом, а она вместо этого будет бессмысленно носиться по миру в своем донкихотском порыве?
Она почувствовала прикосновение к своей руке. Джек смотрел на нее, открыв один усталый глаз.
— Пожалейте себя. У вас уже дым из ушей идет.
– …Но нескончаем женский труд, — ответила Миа известной поговоркой.
— Если вы сейчас перегорите, то большой пользы от вас не будет, – Джек посмотрел на нее проницательным взглядом. — Зная вас, думаю, что вы всё наш разговор с президентом прокручиваете в голове и пытаетесь сообразить, удалось ли нам убедить их оставить в покое ядерный арсенал и дать нам возможность лучше понять, с чем мы имеем дело.
— Не думаю, что президент так глуп, чтобы запустить ракеты, – Миа не стала переводить разговор в шутку, — и разнести радиационное заражение по всей Солнечной системе. Он производит впечатление думающего и умного человека.
— Таких-то и следует опасаться, – насмешливо сказал Джек.
— Скорее его советники тянутся к пусковой кнопке.
– Большинство, – подтвердил Джек. — Хотя мне трудно их осуждать: мы же знаем, чем предыдущий визит закончился. Может, они летят, чтобы закончить начатое тогда.
– Или исправить ошибку.
— Ну да, — согласился Джек. — Человечество наделало дел. Если посмотреть на все те дрова, которые мы наломали за время нашего существования, то можно не захотеть терпеть нас дальше.
-- Я не это имела в виду, – Миа была не расположена шутить. – Они могут хотеть исправить наш генетический порок.
– Какой? – удивился Джек. – Ген воина?
Миа кивнула.
– Они не произвели на меня впечатления серьезных умельцев. Сперва снесли семьдесят пять процентов жизни на Земле, чтобы потом населить ее по своему образу и подобию. И почему такая задержка? Серьезный случай галактической прокрастинации.
– А если вы правы, – Миа улыбнулась, но слова ее были мрачны, – то нам осталось две недели, и сделать ничего нельзя.
– Вы же слышали, что президент намерен перевести правительство и ряд людей в бункеры. Род человеческий упорен: если сильно повезет – кто-то да выживет и продолжит существование.
– Я не об этом. Ну, не вполне. С кем вы бы хотели разделить последние дни: друзья, семья?
– У меня нет семьи. Теперь нет.
– Родители умерли?
Джек подумал немного и кивнул.
– Единственные два человека, которые меня интересуют: один – здесь, другой – на базе Эндрюс.
В его словах была грусть, Миа с сочувствием сжала его руку. Она не ожидала таких слов и, уж конечно, на них не напрашивалась. На борту корабля Grapple Гэби мельком упомянула отца Джека и полное отсутствие отношений между ними. Удивительно, что даже перед лицом катастрофы Джек не захотел забыть прошлое.
– Что, по-вашему, мы найдем в Гренландии?
Джек высвободил руку и начал тереть большой и указательный пальцы. Голос его перешёл в низкий баритон:
– Спасение души.
•••
Объединённая база Эндрюс была порождением военно-воздушной базы и базы морской авиации под Вашингтоном. Преодолев ряд пропускных пунктов, автомобили достигли ангара 5. Непрекращающийся дождь наконец прекратился, и они, не промокнув, прошли между приоткрытыми створками гигантских дверей. Внутри рядышком стояли Борт номер 1 и его близнец. Немногие знали, что для поездок президента используется не один самолет, а два. Дубликат нередко выполнял роль ложной цели, летя впереди самолета главнокомандующего, чтобы убедиться, что небо действительно безопасно, а не только кажется таковым.