Дойдя до следующего угла, он взглянул на табличку на доме. Сейчас он на углу А-стрит и Седьмой. А несколько часов назад, выходя с вокзала, заметил, что поблизости располагался угол Ф-стрит и Второй.
Люк зашагал в ту сторону.
10.00
Первая ступень ракеты скреплена со второй пружинными пироболтами. Когда она исчерпает свое топливо, болты взорвутся, пружины распрямятся, и использованная ступень будет сброшена вниз.
Психиатрическая клиника Джорджтауна размещалась в викторианском здании из красного кирпича, с современной пристройкой сзади. Билли Джозефсон оставила свой красный «Форд Тандерберд» на стоянке и вихрем влетела внутрь.
Она терпеть не могла опаздывать. Это выглядело как неуважение к работе и к коллегам. А ведь они здесь занимались жизненно важным делом! Медленно, с трудом преодолевая каждый шаг, учились понимать, как работает человеческий ум, словно составляли карту далекой планеты, на поверхность которой удавалось бросить лишь краткие взгляды сквозь разрывы в густой пелене облаков.
Сегодня она опоздала из-за матери. Проводив Ларри в школу, Билли побежала в аптеку за таблетками – а вернувшись, увидела, что мать лежит одетая на кровати и тяжело дышит. «Скорая» приехала немедленно, но ничего нового врач не сказал: у Бекки-Ма слабое сердце, ей нужно регулярно принимать таблетки и избегать нагрузок. Особенно же вреден для нее стресс.
«А как насчет меня? – хотелось спросить Билли. – Для меня стресс не вреден?!» Вместо этого она в который уже раз поклялась себе с сегодняшнего дня ходить вокруг матери на цыпочках.
На секунду задержавшись в приемном покое, она бросила взгляд на регистрационный журнал, раскрытый на стойке. Вчера поздно вечером, уже после ее ухода, в клинике появился новый пациент: Джозеф Беллоу, шизофрения. В имени почудилось что-то знакомое, хотя Билли не могла вспомнить, где его слышала. Как ни странно, пациента в ту же ночь выписали.
Билли прошла через общую комнату, где собирались больные в дневное время. Работал телевизор. Репортер вещал: «Здесь, на мысе Канаверал, у всех на устах один вопрос: когда же наш искусственный спутник Земли отправится в космос? Хотя военные утверждают, что это произойдет в ближайшие несколько дней, точная дата и время остаются неизвестны».
Объекты исследований Билли сидели вокруг: одни смотрели телевизор, другие читали или играли в настольные игры, некоторые просто невидящим взором смотрели перед собой. Билли помахала Тому, молодому человеку, утратившему понимание смысла слов.
– Привет, Томми! – поздоровалась она.
Тот широко улыбнулся и помахал в ответ. Том прекрасно чувствовал язык тела, часто реагировал так, словно понимал, что ему говорят – и лишь через несколько месяцев Билли смогла определить, что он не сознавал ни единого слова.
Рядом строила глазки молодому медбрату алкоголичка Марлин. Алкоголь выжег ее память: пятидесятилетняя Марлин не помнила о себе ничего, начиная с девятнадцатилетнего возраста. Она считала себя юной девушкой и не желала верить, что «старик», навещающий ее в больнице, – ее муж.
Сквозь стеклянную стену опросной Билли увидела Рональда, сидящего за математическим тестом. Рональд, блестящий архитектор, получил травму головы в автомобильной аварии и напрочь утратил способность считать. Даже на вопрос «сколько будет три плюс четыре» он отвечал страшно медленно, считая на пальцах – и далеко не всегда находил правильный ответ.
Многие пациенты здесь страдали шизофренией – болезнью, разрушающей связи человека с реальным миром.
Некоторым больным удавалось помочь лекарствами или электрошоком, однако Билли занималась не лечением, а исследованием расстройств. Изучая болезни, при которых те или иные умственные способности «выпадают», оставляя неповрежденным рассудок в целом, она составляла перечень функций сознания. Так, архитектор Рональд легко мог ответить, три или четыре предмета стоят перед ним на столе; но если предметов было больше – например дюжина – и их приходилось считать, он очень мучился с подсчетом и часто ошибался. Это подсказало Билли, что способность определить на глаз количество предметов в небольшой группе не то же самое, что способность их сосчитать.
Таким-то образом она постепенно составляла карту человеческого разума: вот память, вот речь, вот способность к счету. А в тех случаях, когда психические расстройства были связаны с механическими повреждениями мозга, это подсказывало, какой участок мозга за какую способность отвечает. Рано или поздно, думала Билли, у нас появится «карта», на которой каждому участку мозга будет соответствовать та или иная функция сознания.