— Понятно, — сказал Шейн. — В таком случае самая разумная вещь — немедленно подняться на борт. Мэншип, вам лучше пойти с нами.
— Вы совершенно правы, — спокойно согласился Мэншип. — У меня в машине лежат защитные костюмы.
— Принесите три штуки, — сказал Шейн.
Мэншип сходил к своей машине и вернулся через минуту с тремя массивными противорадиационными комбинезонами и двумя портативными счетчиками Гейгера. Шейн протянул девушке один из комбинезонов. Она в ужасе отшатнулась.
— Нет!
— Если бомба взорвется, то безразлично, где вы будете стоять — там или здесь.
В конце концов Шейну пришлось прибегнуть к помощи двух дюжих полицейских, чтобы запихнуть Сесиль в комбинезон. Взяв у полицейского пару наручников, он пристегнул Сесиль за руку к своему запястью. До причала ее пришлось тащить силой. Плотный шлем на голове приглушал ее крики, но через пластиковую поверхность маски Шейн видел искаженное ужасом лицо. У трапа теплохода Сесиль испустила дикий вопль и потеряла сознание. Шейн отнес ее наверх на руках, отстегнул кольцо наручника от своего запястья и защелкнул его на планке бортового ограждения.
Бомба нашлась через три минуты после того, как они поднялись наверх.
Она лежала на самом заметном месте — на капитанском мостике. Вокруг валялись беспорядочно разбросанные провода. Бомба представляла из себя металлическую коробку прямоугольной формы примерно восемнадцати дюймов в длину и четырех дюймов в высоту. Другая коробка, меньшего размера, была соединена с главной тонким проводом, и, в свою очередь, соединялась проводом с обыкновенным будильником. Красную стрелку звонка и минутную стрелку разделяло около получаса — гораздо меньше, чем обещал Джек Лайтфут.
Счетчики Гейгера не проявляли никаких признаков активности. Мэншип отложил свой счетчик, опустился на колени и внимательно осмотрел устройство. Пожав плечами, он вытащил плоскогубцы с заостренными концами и обыкновенную отвертку, затем махнул рукой Шейну, чтобы тот спустился с мостика.
С пустынной палубы Шейн видел группы людей в форме, стоявшие возле машин на бульваре. Двумя палубами ниже Сесиль, стоявшая возле ограждения, яростно извивалась всем телом, изо всех сил пытаясь освободиться.
Прошло пять минут. Шейн начал потеть в тесном комбинезоне.
За его спиной послышались шаги доктора Мэншипа. Он уже расстегнул свой комбинезон и снял защитный шлем. Шейн сделал то же самое.
— Я всегда думал, что Литтл немного чокнутый, — сказал Мэншип. — Ничего, кроме земли.
— Земли?
— Плутония там нет. Обыкновенная садовая земля.
Шейн разомкнул наручники, удерживавшие Сесиль, и повел ее к трапу. К ним уже бежали люди.
Обе группы встретились у подножья трапа. Шейн сбросил с себя тяжелый комбинезон и отошел в сторону, роясь в кармане в поисках сигарет.
Все говорили одновременно. Слова Мэншипа передавались вновь прибывшим со скоростью молнии.
— Требую объяснений, черт побери! — гремел Кроули. — Мы эвакуировали пол города! — Сесиль стояла на месте и дрожала всем телом. Один из полицейских расстегнул и снял с нее комбинезон. Она судорожно вздохнула и оглянулась. Осознав, что ничего не случилось, она обхватила голову руками и разрыдалась.
— Вы и в самом деле верили, что бомба была настоящей, — сказал Шейн. — Мне нужно было убедиться в этом. Сначала я более склонялся к мысли, что вы убили своего отца, чтобы он не успел раскрыть обман и помешать вашему плану. Деньги Дессау уплывали у вас из рук, верно?
Сесиль вздрогнула и поправила волосы.
— Объяснись, Майк, — тихо сказал Джентри.
— Когда Литтла убили, все действующие лица были заняты своими делами в других местах. Сесиль — единственная, кто мог убить Литтла в то время и в том месте. Но убийство, оказывается, не имело отношения к бомбе. Это было сугубо семейное дело.
Он вынул из внутреннего кармана пиджака письмо Литтла, адресованное страховой компании, дающее Шейну право на третью часть всей суммы страховки в случае смерти физика. Показав письмо Джентри, он дал девушке прочитать текст. Когда до нее дошел смысл написанного, она снова обхватила голову руками и пронзительно закричала.
— Ты уверен, Майк? — спросил Джентри.
— Сесиль была единственной отрадой в жизни Литтла. Как бы он ни был пьян — если бы он знал, что она собирается его встретить, то обязательно упомянул бы об этом. Для него было большой неожиданностью, когда она подстерегла его автомобиль после того, как он прошел таможню. Она сказала ему, что сбежала из дома. Литтл договорился с Дессау о встрече в определенном месте, где их уже ждала полиция, но он не мог туда поехать, потому что теперь рядом с ним сидела Сесиль. Он отвез ее к дому, где, по ее словам, она сняла комнату. Он совершенно не знал Майами, но никогда, ни при каких обстоятельствах не зашел бы в этот заброшенный дом с кем-либо, кроме родной дочери. Она пырнула его ножом и вышла через задний двор. Затем она вернулась на причал и сделала вид, что ищет отца. Теперь она могла говорить все, что угодно: Литтл был мертв и не мог уличить ее во лжи.