Медик ухмыльнулся, на всякий случай отступая на пару шагов.
— Его никто не пускает. Он что-то сделал с замком. Добавил свой код, что ли…
— Ну так убрали бы! — фыркнул Гедимин. Порезы наконец затянулись, в голове немного прояснилось, но очень хотелось кого-нибудь убить.
— Мы не механики, — отозвался медик. — А ты спи дальше. Видел, что с регенерацией? Все ресурсы брошены на заживление ключицы, даже порезы не затягиваются. Тебе ещё три дня лежать.
— Полежишь тут, — Гедимин потёр затянувшиеся ранки. — Не отключай меня больше. Вечером посмотрю, что у вас с замками. А Хольгера могли бы пустить. Он по крайней мере не псих.
— Чтобы кого-то пустить, надо, чтобы он хотя бы пришёл под дверь, — хмыкнул медик. — А Хольгер ещё ни разу не подходил. Ладно, не хочешь лежать в автоклаве — иди на кушетку.
Снотворное выветривалось медленно — первые два часа Гедимин дремал на кушетке, вскидываясь от любого шороха, потом, вспомнив о Кумале, нехотя встал и пошёл искать скафандр. Найти удалось только небольшой ремонтный комплект — броня сармата дожидалась владельца в жилом блоке. «Сойдёт,» — решил Гедимин и, выспросив у медиков код, вышел в коридор.
Он не знал точно, где находится, — в каком-то из многочисленных отсеков Биоблока, выделенных под лечение пострадавших, а не под эксперименты биологов, медиков и генетиков. В обе стороны тянулся плавно изгибающийся коридор, вдоль одной стены угадывались замаскированные люки медотсеков и спрятанные под обшивкой турели, направленные на глухую стену. Гедимин покосился на них, но отвлекаться не стал.
«Давно я не работал с ремонтными комплектами,» — думал сармат, копаясь в щите управления. «Отвык. А когда-то обходился куском фрила.»
«Неисправность» обнаружилась быстро — едва заметный «жучок» — встроенная ячейка с добавленным кодом доступа. Гедимин выдрал её из панели и тщательно растёр в кремниевую пыль. Когда хруст прекратился, за плечом сармата послышался тихий удручённый вздох. Обернувшись, Гедимин увидел Кумалу.
Конструктор стоял поодаль, застенчиво улыбался и сжимал что-то в ладони. На скальпель или станнер это не было похоже, но Гедимин на всякий случай перехватил поудобнее самый тяжёлый инструмент, попавшийся под руку.
— Не пугайтесь, — попросил Кумала. — Я пришёл извиниться за утренний… инцидент. У меня не было намерений навредить вам…
Гедимин ждал, что его удар пройдёт мимо цели — конструктор, когда хотел, был быстрее бластерного разряда — но в этот раз он не промахнулся, и Кумала, мотнув головой, осел на пол. Гедимин изумлённо взглянул на свой кулак, покрытый чёрными брызгами, и качнулся назад, ожидая, что конструктор уже перешёл в наступление. Но Кумала так и сидел на полу, даже не пытаясь защититься, и кровь сочилась из лопнувшей губы и пачкала подбородок.
— Простите меня, — попросил он, жалобно глядя на Гедимина. — Я напугал вас. Мне не следовало входить туда. Я же помню, что вы не хотите быть со мной. Я помню. Я только принёс вам подарок.
— Что⁈ — Гедимин изумлённо мигнул.
— Возьмите, — Кумала разжал кулак и протянул сармату ладонь, на которой лежало что-то плоское. Гедимин осторожно прикоснулся к предмету, жалея, что на нём нет скафандра, но ничего не случилось. Вещица оказалась медальоном — с одной стороны было изображено ядро атома, с другой помещалась в тонкой рамке фотография — сармат, выпрямившийся во весь рост и вскинувший руки, в пустом корпусе реактора. Гедимин замигал, растерянно глядя на «подарок».
— Где ты это взял?
Кумала только усмехнулся. Казалось, что разбитая губа совершенно не беспокоит его, — он даже не прикасался к ней.
— Можно мне встать? — спросил он, поджимая под себя ноги. Гедимин, убрав медальон в нагрудный карман, задумчиво смотрел на конструктора. Ему было не по себе.
— Вставай, — сармат протянул ему руку. — Я не буду тебя бить. Просто не лезь ко мне, и всё. Я тебе не самка.
Кумала проворно поднялся на ноги, двумя руками держась за протянутую ладонь, — не было никакой необходимости так в неё вцепляться, поднялся конструктор сам, и довольно ловко, но отпустил он Гедимина не сразу.
— Спасибо. Вы благородный сармат, Гедимин, жаль, что здесь это некому оценить. Может быть, вам что-нибудь нужно? Мне до сих пор неловко, и если возможно как-то это компенсировать…
Гедимин отодвинулся к двери и хотел было рявкнуть на Кумалу, чтобы тот наконец отлип, но остановился, огляделся по сторонам и плотно прикрыл створки.
— Ты сюда добрался. Можешь привести сюда Хольгера? Он не знает, где я. А у меня к нему дело. Приведи, и будем считать, что всё закрыто. Но больше ко мне не лезь.