27 января 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Проверка? — Кенен покосился на передатчик, встроенный в броню на запястье. — Первого, Джед. До тех пор можешь спокойно работать. Плутоний разгрузили?
Гедимин молча кивнул. Разгрузка шла всё утро, с трёх часов до полудня; сармат занимался плутонием, Иджес и Дагфари готовили оборудование в цеху, Амос пытался охладить синтезирующий реактор. Гедимин хотел разобраться в причинах странного скачка температуры, но времени не было — он и так пропустил все сроки. «Ну, наверное, поэтому и перегрелось,» — пожал плечами Амос, услышав об опоздании с разгрузкой. Гедимин недовольно сощурился — это объяснение не годилось ровным счётом никуда — но время поджимало, и он приказал усилить охлаждение и без него ничего не трогать.
— Так, первое пропускаем… — задумчиво протянул Кенен, разгибая загнутые пальцы на руках. — Пять дней сейчас… Джед, сколько времени у вас уйдёт на всё?
Гедимин мигнул.
— Все четверо работают со мной? — уточнил он. — И никаких срочных заказов?
Кенен махнул рукой.
— Ради науки я готов на любые жертвы! Никаких заказов для вас пятерых, Джед. Работайте, для всего внешнего мира вы умерли. Так что у вас со сроками?
— Третьего закончим выгрузку, — ответил Гедимин. — И ещё три дня, чтобы наполнить реактор. Четвёртого весь ирренций будет у тебя. Ты знаешь, как отправить его… куда надо?
Кенен усмехнулся.
— Не беспокойся, Джед. Что-что, а это я знаю. Надо было сразу перейти на этот канал, не подвергая тебя лишнему риску. Я всё надеялся, что Линкен возьмётся за ум…
Гедимин сузил глаза.
— Оставь Лиска в покое. Если бы не мятеж в Австралии, он не слетел бы с резьбы.
Кенен сочувственно похлопал его по локтю.
— Спокойно, Джед. Всё случилось, и ничего не изменить. Мне он тоже был дорог… как и ты, и вся ваша банда, хоть вы надо мной и глумились. Выпьем?
Гедимин качнул головой.
— Мартышечье пойло? Пей сам.
04 февраля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
В первый раз за много месяцев никто не поднял Гедимина в день отгрузки. И в коридорах, и в наушниках было тихо, только гудели в отдалении турбины АЭС. Иджес размеренно дышал, натянув одеяло до самых ушей. Гедимин бесшумно прошёл мимо него и выбрался в полутёмный коридор. На часах было полтретьего.
По трюму ползали роботы-уборщики, полируя и без того идеально чистую палубу. Один из них забрался на крышку замаскированного люка. Защитного поля над ней не было — кто-то прошёл здесь и остался внизу, в тайном туннеле.
В подземелье горел свет — Кенен, включив фонарь, закреплял контейнеры с ирренцием на бортах флиппера. Гедимин покосился на слои защитного поля, прикрывающие туннель, и одобрительно хмыкнул.
— Как ты притащил сюда флиппер? — спросил он. Кенен едва заметно вздрогнул, разворачиваясь к нему, и облегчённо вздохнул.
— А, это ты… Есть способы, Джед.
Гедимин уже не слушал его — он рассматривал прожигатель, прикреплённый к флипперу. Все контейнеры висели там, где излучение не могло зацепить их даже случайно, — видимо, Кенен всё-таки запоминал, что ему говорят, хоть и кривился на «лекции по ядерной физике».
— Куда? Через вакуум на Землю? — спросил Гедимин о траектории двойного прыжка. — А там знают?
Кенен поморщился.
— Джед, я же не дебил. Я не собираюсь выходить в эпицентр ядерного взрыва. Всё продумано, все готовы… Будь другом, дай мне вон те ящики. А теперь подержи…
Он закрепил последнюю пару контейнеров и облегчённо вздохнул.
— По сто шестьдесят килограмм на борту… Сколько это критических масс?
Гедимин недовольно сощурился.
— Не взорвётся. Мог бы — давно бы взорвался.
Кенен хихикнул.
— Не дёргайся так, Джед. Обычная шутка. А теперь отойди, я стартую.
Гедимин быстро шагнул назад, прикрываясь защитным полем. Флиппер подпрыгнул на «подушке», выплёвывая реактивную струю. Поле сдуло мгновенно. Гедимин, прикрывая лицевой щиток, запоздало распластался на полу. Когда он поднялся, поминая про себя размножение «макак», ни Кенена, ни ирренция, ни светового кольца в темноте уже не было.
«Вернётся — огребёт,» — думал Гедимин, досадливо щурясь, пока выбирался из туннеля и маскировал вход. «Вечно какие-то секреты, недоговорки… Что там, на Земле, такого, что мне нельзя видеть⁈»
08 февраля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Гедимин не собирался вставать раньше полудня — лёг он в два часа ночи, поместив в синтезирующий реактор последний из урановых стержней — но скрежет, скрип и шум шагов в коридоре становились всё громче и назойливее, и сармат нехотя открыл глаза и приподнялся на локте. В отсеке было темно, но снаружи, в коридоре, горел свет, и грохотала гусеничная тележка, до потолка нагруженная матрасами.