Он встал с дивана и прошёл вдоль стены, внимательно рассматривая потолок. Люди, встречающиеся на дороге, привычно огибали его.
— Да-да, именно, — пробормотал кто-то неподалёку от сармата; Гедимин не обратил бы на звук никакого внимания, но голос был очень недовольный. — Цирк, детская комната и дурдом. Я на месте Баселара тоже из камеры не выходил бы.
— Этот клоун — ещё из лучших бойцов, — в тон ему ответил другой; теперь сармат видел их обоих — двое в зелёных комбинезонах стояли у стены, с брезгливыми гримасами глядя по сторонам. — А те, что у ограды? А сами эти… лидеры? Двинутый амбал… ладно, о нём не будем. А эти двое? Да я под расстрелом бы их к себе не принял! Кто в здравом уме будет вот этому подчиняться⁈
— Мы, Ривз, — криво ухмыльнулся первый. — И подчиняться, и объединяться… с клоуном Мэлли и жёлтыми ублюдками. И отдавать им своих людей… Нет, ты посмотри! Полудохлый отброс жрёт сидя перед старшим бойцом! Представляю, что бы с ним сделал Баселар…
Он мечтательно улыбнулся. Гедимин, недовольно сузив глаза, развернулся к Ривзу и его собеседнику. «Ривз. Где я слышал это имя?» — судорожно вспоминал он.
Вспомнить так и не удалось, но момент был упущен — заметив сармата, оба «зелёных» растворились в толпе. Гедимин озадаченно хмыкнул.
— Кто такой Ривз? — спросил он, подойдя к Мэллоу. Тот изумлённо мигнул.
— Ривз? Мелтон Ривз? Дже-ед! С тобой же были на переговорах! — он очертил широким жестом угол ангара. — Вон там его банда. Всё, что от неё осталось, х-хех… А потому что кормить надо лучше!
Он широко ухмыльнулся, но Гедимин не ответил на его ухмылку.
— Он опасен?
Мэллоу, посерьёзнев, внимательно посмотрел на сармата.
— Сейчас? Нет, не думаю. Людей у него почти не осталось. Разве что совсем съедет и, как Химми, лично возьмётся за нож. Но это навряд ли — Ривз из людей Спаркса, это не их стиль.
— Ему очень не нравится… всё это, — Гедимин кивнул на подвернувшееся скопление людей — они, рассевшись на диванах, слушали чтеца. — И не ему одному.
Мэллоу ухмыльнулся.
— Ясное дело, Джед. Ещё бы им это нравилось! Потерять кучу привилегий и получить взамен вот этот балаган… Главное, чтобы их людям нравилось. Пару бубнящих по углам я как-нибудь вытерплю.
Он быстро огляделся по сторонам и придвинулся к сармату.
— Не делай ничего, ладно? Ривз с ножом не полезет, но провокацию может устроить. Мы с бойцами справимся, если тебя отправят на второй этаж, но с тобой тут всё же спокойнее.
Гедимин кивнул. «Значит, эти двое не опасны,» — думал он, высматривая недовольных главарей в толпе. «Пока не найдут себе сторонников. Но я бы за ними присмотрел…»
03 марта 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Через две минуты — на выход, — буркнул сержант Матейка, остановившись у камеры Гедимина. Мэллоу, встав с койки, тяжело вздохнул.
— Опять? Джед, они совсем тебя загоняли. Ты уже отработал и паёк, и одежду, и жильё на пять лет вперёд!
— Это шестая часть его срока, — отозвался Матейка, надевая на подставленные руки сармата гирлянду браслетов. — Так вышло, что от него есть хоть какая-то польза. Пошёл, пошёл, хватит просиживать койку!
Он подтолкнул Гедимина в спину стальной «клешнёй».
От лестницы они сразу свернули налево, и сармат удивлённо мигнул — его вывели из тюремного ангара без скафандра и инструментов.
— Стой, — он остановился, не обращая внимания на тычки и ругань. — Броню забыли.
— Сегодня обойдёшься, — буркнул Матейка. — Пошёл!
Он очень торопился — куда сильнее, чем в обычные дни, когда он выводил сармата что-нибудь отремонтировать. Гедимин ждал, что они повернут налево, к космодрому, но они, обогнув тюремный двор, вывернули направо. Матейка подтащил к себе сармата и повёл его между ангарами, держа за скованные запястья, как будто наручников и чипов было недостаточно для контроля. Гедимин недовольно сощурился, но тут же, забыв о ноющих суставах, широко раскрыл глаза — его вывели к шоссе прямо напротив чёрной двери «Сюаньхуа». Дверь была открыта, и охранник — кажется, Тьягу — стоял на пороге и широко улыбался.
— Миссис Агуэра! — крикнул он, заглянув внутрь. — Мисс Флоренс!
Дверь качнулась, и Гедимин заметил табличку с косым красным крестом — «Мы извиняемся, но здесь закрыто». Тьягу, шагнув назад, поправил её и придержал дверь.
— Пошёл! — буркнул Матейка, подтолкнув сармата в спину. Они уже стояли у крыльца, и Тьягу улыбался им.
Все стены вестибюля были увешаны гирляндами розовых и лиловых цветов вперемешку с фигурками маленьких птиц с ярким оперением. Посреди помещения стоял длинный стол на коротких ножках, заставленный чашками и засыпанный сладостями. Вдоль стола на подушках сидели люди — в основном самки, но Гедимин заметил и нескольких самцов. Рабочей одежды и полумасок не было почти ни на ком, но все надели какие-то странные длинные наряды. Двое поднялись из-за стола навстречу сармату; Матейка дёрнул его за запястья и зазвенел ключами, вскрывая браслет за браслетом. Гедимин удивлённо мигнул — всю гирлянду обычно не убирали, пока он не возвращался в камеру.