— Sa hasu! — выдохнул он вслух, наклоняясь над обрывком листа. Запоздалые расчёты много времени не заняли — строение известных атомов сармат помнил наизусть.
— Sa hasu… — прошептал он, медленно поднимаясь со стула. — Тащи насос! Если туда попадёт кислород…
…Через несколько секунд газовые датчики перестали что-либо чувствовать, но Гедимин выжидал ещё минуту, не выключая насос. Испарина, выступившая на лбу, начала было высыхать, но тут он вспомнил ещё об одном факторе, до сих пор не учтённом, и снова шёпотом выругался.
— Видишь этот значок? — мрачно спросил он у Иджеса, указывая на неприметную букву «n». — Тут датчики нейтронов. Смотри за ними. Если расчёты не врут, выброс будет бешеный.
«Нейтронностойким фрилом надо было покрыть,» — думал он, угрюмо щурясь, пока обматывал реактор защитным полем. «Изнутри. Если просто пробои пойдут — ладно. Главное, чтобы такой поток весь кеззий из стенок не выжег. Маккензи эту штуку явно делал для урана. А там совсем другие остатки и потоки. И я хорош — сразу не посчитал, что там выходит. Как бы не бабахнуло…»
10 сентября 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Сквозняком в лаборатории потянуло рано — на часах в углу монитора было полшестого. Гедимин уже в пятый раз думал, что пора их подвести — они спешили на две минуты — и в пятый раз забывал, уткнувшись угрюмым взглядом в неподвижные строки на мониторе. Иджес спал; реактор присмотра не требовал — стоял себе, облепленный датчиками, не грелся, не «фонил» и не вздувался; можно было бы заняться экспериментами, но после двух суток бесполезных наблюдений за экраном в голове было пусто и гулко. «Мозг выжгло,» — мрачно думал Гедимин, уже уверенный, что, пока синтезирующий реактор не начнёт, наконец, синтезировать, ни до каких экспериментов дело не дойдёт. «Видимо, сигнал для уранового субстрата на железо не действует. Следовало ожидать…»
— Джед за реактором — родная картина! — Кенен, выйдя из сумрачного коридора на свет, широко ухмыльнулся и помахал шляпой. — Иджес снова дрыхнет?.. Процесс уже пошёл? Сколько выработки?
— Ноль, — отозвался Гедимин, угрюмо глядя на сияющего сармата. — Синтез не идёт. Где обсидиан?
— Вот же память у теска, — пробормотал Кенен, выкладывая на край щита управления небольшой мятый свёрток, из которого во все стороны что-то торчало. — Всё, что есть. Разбирайся сам, атомщик. Тебя в Лос-Аламосе учили. Думай, как его подстегнуть. Может, тебе опять руку туда засунуть? Раньше работало…
Гедимин сердито фыркнул.
— Давай тебя засунем. Взрывной синтез — тоже синтез.
Кенен проворно шагнул в сторону и примирительно улыбнулся.
— Просто шутка, Джед. Давай, собирайся, — сдавай пост Иджесу, отмывайся от плутония и выходи. В девять повезём реактор в печь на прокалку — хоть посмотреть на него успеешь!
«Прокалка,» — повторил про себя Гедимин, скрывая довольную ухмылку. «Всё-таки „Вестингауз“ объяснил ему, зачем нужна прокалка. Большой прогресс…» Он даже не стал говорить Кенену, что плутонию в лаборатории взяться неоткуда, а был бы он тут — Гедимин не сидел бы три дня, как идиот, у пустого монитора. Только быстро сбрызнул скафандр водой для блеска, растолкал недовольного Иджеса и, спрятав пакет с обсидианом в нишу под бронёй, направился к потайному выходу.
— Накопительный цех покажешь? — спросил он вполголоса, выбираясь вместе с Кененом из-под энергостанции. Маккензи, не замедляя шаг, махнул рукой.
— И накопительный, и сборочный. Всего насмотришься. Если заметишь где-то непорядок, говори сразу, слышишь? Айзека нет, а наши дефектоскописты… — он поморщился. — Велел им каждую ерундовину проверять в движении, так сразу процент брака подскочил. Опять огрёб от «Вестингауза»…
Гедимин еле слышно хмыкнул.
— Днища в этот раз не запороли? А обечайки?
Кенен скривился.
— Хватит шуток, Джед. Выходи и притворяйся ликвидатором. Лицо убери! Пойдём в горячий цех. Бригадиры уже там — велел, чтоб ждали…
…Корпус реактора, судя по его расположению и подсунутой под него платформе, недавно вернулся с дефектоскопии. Гедимин пару минут разглядывал его с галереи и довольно ухмылялся в респиратор. «Мой сплав. Даже по виду не спутаешь. Красивый…»
— Ну? — Кенен нетерпеливо толкнул его в бок. — Смотреть пойдёшь?
Гедимин кивнул и потянулся к шлему, сдвигая с висков экранирующие пластины.
— «Вестингауз» разрешил применять новый сплав? Все бумаги подписали?
Кенен поморщился.
— Не напоминай! Тебе легко — взорвал пару ангаров, отлежался в медчасти, и изобретение готово. А меня наизнанку вывернули, пока я это изменение в протоколе пробил.