— Хорошо сделано, Джед! Очень хорошо. Выпьешь со мной? Когда-то тебе нравился глинтвейн…
При мысли о «мартышечьих» продуктах желудок сармата судорожно сжался.
— Мне ещё работать. Вон, с Гварзой выпей.
Кенен Маккензи цепко ухватил его за локоть на полпути к шлюзу.
— Тогда провожу тебя на работу. Чтоб ничего не случилось по дороге, — он улыбнулся ещё шире. — Ты у нас ценный специалист…
«У Гварзы, похоже, скафандр заклинило,» — думал Гедимин, выглядывая из закрывающейся шлюзовой камеры. Командир «Вайтрока» всё так же стоял посреди помещения, и его кулаки были крепко сжаты. «Сегодня он помалкивал. Уже хорошо. „Хранитель“ почти не дёргался на запуске…»
— Есть дело, — тихо, но отчётливо проговорил Маккензи, повернувшись к нему. — На выходе будет тихое место, и мы поговорим. Не о Гварзе, не волнуйся.
Гедимин мигнул. «Опять работа? „Торий“ выходил на связь? Любопытно…»
Охранники на проходной зашевелились было, когда Маккензи проскочил мимо рамок, но он нетерпеливым жестом приказал открыть неприметную дверь, и они снова замерли, настороженно глядя на Гедимина. Дверца была такой узкой, что ремонтник протискивался боком, зато по высоте вполне ему подходила; за ней оказалось тесное пустое помещение чуть больше спальной комнаты в бараке.
— Звукоизоляция, — довольно хмыкнул Кенен, с размаху хлопнув по задвинутой створке. — И как бы не лучшая на станции.
— Зачем такое помещение? — спросил Гедимин, оглядевшись по сторонам.
— Да мало ли, — пожал плечами Кенен. — Оружейная. Кладовка. Спальня для усталых охранников… Не сбивай меня, Джед. У меня к тебе дело. И… наверное, придётся привлечь этих двоих — Иджеса и Айзека, когда он вернётся. Вместе вы лучше соображаете.
Гедимин заинтересованно хмыкнул. «Иджес? Айзек? Он снова про свою… зарытую ИЭС?»
— Мне нужен проект энергостанции, — чуть понизил голос Маккензи — видимо, в звукоизоляции он был уверен не на сто процентов. — То есть — полный проект, чтобы взять и строить. Два реактора — обычные альнкиты с твоей обновляющей штуковиной. Жилое помещение для персонала и всё, что к нему надо. Станция как станция, в общем. Такое минигетто. Теперь слушай, на какие условия она должна быть рассчитана.
Он на секунду прикрыл глаза и сжал пальцы в кулак, держа руку перед собой.
— Температура — от плюс полутора… лучше — двух тысяч до… эм-м… минус ста, а лучше — с запасом. Расплавленный металл. Кислота и щёлочь. Самые агрессивные среды снаружи. Гравитронный обстрел. Сверхвысокий радиационный фон. Девятибалльное землетрясение, возможно, материковый дрейф. И… да, что-то я точно забыл. Самые экстремальные условия, в общем, всё, на что хватит фантазии. Станция должна выжить. Втянуть мачты, расплющиться, как черепаха под бронеходом, но выжить и работать. Что скажешь?
Гедимин мигнул. «Материковый дрейф?..»
— Этот проект… он для Равнины, верно? — он придвинулся к Маккензи вплотную, заставив того нервно поёжиться.
— Ну с чего ты взя… — Кенен быстро покосился на дверь и нехотя кивнул. — Да, верно. Только сделай одолжение — не ори об этом на всю станцию.
— Сам говорил про звукоизоляцию, — ухмыльнулся ремонтник. Сердце сделало лишний удар. «Энергостанция для Равнины? Куда-то Маккензи опять влез…»
— На Равнине живут Куэнны. На кой им наша примитивная станция? — спросил он, недовольно щурясь. «Я думал, у них и без нас всё построено…»
Маккензи поморщился.
— Вот чего не люблю — когда ты спрашиваешь странное. Никогда не угадаешь, к чему тебе приспичит прицепиться. Это не для Куэннов, Джед. На Равнине и без них полно народу.
Гедимин криво ухмыльнулся, вспомнив волокуши и деревянные бочонки — и нелепо длинные рукава «выдры», путающей ядерный распад с реакцией окисления.
— Кто там ещё? Бронны? Скогны? А им на кой реактор? С их уровнем технологии — пусть себе жгут древесину…
Кенен резко вскинул руку, и респиратор Гедимина загудел от внезапного удара. Сармат ошалело замигал, не сразу почувствовав боль и даже не подумав об ответе.
— Придержи язык! — сердито фыркнул Маккензи. — Работать там будут сарматы. Остальное к делу не относится. Главная идея — предельная живучесть и автономность! Айзек вернётся — устрою вам встречу. Всё!
Он выскользнул в полуоткрытый дверной проём. Когда створка отодвинулась до конца, и Гедимин, растерянно мигая, выбрался наружу, за Кененом уже закрывались ворота станции. «Мать моя пробирка,» — ремонтник тронул респиратор и покачал головой. «Вот Маккензи мне ещё в рыло не давал. Значит, экстремальная энергостанция… Ладно, будем думать.»