— Хорошо ты освоил местный язык, — вполголоса заметил Иджес. — А по-нашему?
Айзек вздохнул.
— Это сложно. Один восходит, другой нисходит, — он изобразил жестами плавный подъём и спуск. — На Восхождении много огня… по-местному — огня. То, что связано с выделением энергии. Огненные бури, ливни расплава, смещение пластов, камнепады… семь месяцев восхождения, потом идёт спад. Ураганы, наводнения, кислотные дожди… морозы и затмения. Ещё семь месяцев — и снова восхождение. Для тех, кто выжил…
Иджес едва заметно вздрогнул.
— Плюс две тысячи летом и минус сто зимой? — уточнил Гедимин, прислушиваясь к так и не загудевшей голове. Отсутствие реакции означало, скорее всего, одно — мозгу было тяжело, но поступал в него не бред. «Паршивая планетка. Ну ладно, работаем с тем, что есть. Это даже… любопытно.»
— Не каждый день, но… бывает и так, — кивнул Айзек. — Так-то там вполне терпимо. Воздух нормальный… ну, обычно и в обитаемых местах. Можно даже без респиратора, вот так…
Он указал на свой тонкий комбинезон. Гедимин мигнул.
— То есть — там могла бы жить макака? Ну, если бы в дни катаклизмов ей было, где спрятаться?
— Да, сколько угодно, — покивал Айзек. — И живут. Бронны, Скогны, Хоны… Любой филк приспособленнее их всех. То есть… там можно построиться, в принципе. Было бы нельзя, я бы отговорил Маккензи. Но…
Он развёл руками.
— Будут трудности.
— Там ведь ещё флора и фауна… — Иджес задумчиво сощурился. — Дерево, например, не может спрятаться. И сбежать не может. А тут огненный шквал… Айзек, как они там выживают? Все, кроме этих ваших радиофагов?
— Они не «наши», — Айзек беспокойно зашевелился. — Там много жизни. Тоже… временами проблема. Они обычно чуют, когда погода сменится. Одни убегают, другие закапываются. Те, кто не может бегать, — очень прочные. А кто-то живёт от ливня до ливня…
— Что с разумными? — спросил Гедимин; это волновало его больше всего — слова о малой приспособленности аборигенов давали слабую надежду. — Кочуют или закапываются? У них, наверное, есть метеорологи?
Айзек закивал.
— Да, нас каждый раз предупреждали. Ни одной ошибки… Разумные — по-всякому. Есть кочевники. Есть укреплённые города. В скалах или деревьях. Если сделать для станции композитную броню…
Иджес хлопнул ладонью по колену.
— Сделаем. Наши корабли и не такое выдерживали. Минус сто — подумаешь, невидаль… Только броню надо делать потолще. Гедимин ещё предложил заглубить её на полста метров в базальт. Но… как тогда с передачей? Луч-то пройдёт, но заражение же будет…
— Дроны с накопителями, — буркнул Гедимин. — Выпускать через шахту, раздавать энергию, прятать обратно. Направление можно задать любое… Карты принимающих подстанций, конечно, ни у кого нет?
Айзек уткнулся взглядом в пол.
— Автономка, — задумчиво проговорил Иджес, перекладывая фрагменты чертежей. — Вот что надо бы взять за основу. Автономную базу, вроде лунных, — чтобы как можно меньше была завязана на поверхность. Чтобы даже воздуха всем хватало на… Сколько там длятся эти твои катаклизмы? Не месяцами же?
Айзек поспешно качнул головой.
— Катаклизмы — не больше су… часов сорок, по нашему счёту.
«Сорокачасовые сутки,» — мысленно сделал пометку Гедимин. «Это надо запомнить.»
— Значит, рассчитываем запасы на восемьдесят часов, — Иджес уже что-то чертил, перевернув листок чистой стороной кверху. — Воздух… кислородные станции из расчёта… какой будет экипаж?
Айзек искоса посмотрел на Гедимина.
— Это к тебе вопрос, атомщик. Маккензи очень интересовался, какой на самом деле нужен экипаж. Сколько сарматов справятся с двумя энергоблоками? Сто, двести?
Гедимин задумался на секунду. Перед глазами промелькнули очертания накопительных сборок, высоких колонн фильтрации, мачт-передатчиков…
— Двадцать, — уверенно сказал он. Сарматы, переглянувшись, озадаченно мигнули.
— Да-а? — протянул Айзек, с сомнением глядя на него. — Ну… это хорошо, конечно.
— Ты же был реакторным пилотом, — напомнил Гедимин — ему не нравились недоверчивые взгляды, под ними он чувствовал себя как-то странно. — Справлялся один? Вот от этого и считай. Двадцати вполне достаточно. Ну, разве что там будут ещё какие-то… заводы, стройки…
Он криво ухмыльнулся.
— Клонарии…
Айзек, бросив на него косой взгляд, отчётливо вздрогнул — Гедимин, «стреляя» наугад, точно поразил какую-то цель.
— Давай возьмём с запасом, — сказал он вслух. — Двести. Из них большинство — филки. Но Маккензи намерен нагрести хотя бы двадцать пять нормальных сарматов.