— Тихо уже, — буркнул четвёртый, до сих пор молчавший, и указал едва заметным жестом на Гедимина. — Этот здесь, и давно. Мог что-то услышать.
— Ну так идём, — зашевелился первый, бросив на сармата опасливый взгляд. — Сколько можно полоскаться⁈ Вечно начнётся болтовня, так…
Его голос заглушил свист сушилки. Гедимин медленно протянул руку к вентилю. Догнать филков было несложно…
«И что их потом, головой о стену?» — сармат досадливо сощурился. «Уже ни одна тварь не верит. Скоро и я сам не поверю. Строил когда-то реакторы, а тут на готовом не могу поставить опыт. Может, недоростки и правы — из ремонтника учёного не сделаешь…»
28 августа 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Красный светодиод на запястье горел, не угасая, — узкие тесные коридоры с неудобно низкими потолками был наполнены испарениями ксолтана, разбавленными, но всё же смертельно токсичными. Гедимин, припав на одно колено, настороженно оглядывался по сторонам — в такой позе хоть как-то можно было удержать в руках плазморез. Эти коридоры строили, не собираясь туда запускать ни экзоскелеты, ни рослых сарматов; до потолка было чуть больше двух метров, и даже у вставшего на колено Гедимина он лежал на макушке.
— Когда-то штатный яд состоял только из кроверазжижающей фракции, — задумчиво проговорил Ренгер, глядя, как полуметровая крыса корчится, яростно сверкая глазами, и медленно ползёт к его ноге. — Нервно-паралитическую добавили потом.
Он небрежным тычком отшвырнул крысу и аккуратно прижал её коленом. Гедимин отвернулся, обводя настороженным взглядом других тварей — «бурых разведчиков», мелких по сравнению с серыми мутантами, не обезображенных ветвящимися костями и чешуйчатыми бляшками на коже. Мелкие крысы, более уязвимые для ксолтана, уже не шевелились, некоторые лежали в кровавых пятнах. Чуть поодаль в темноте блестел тёмно-красный след — кто-то не дополз до заделанного лаза, остался валяться в подвале.
Бульканье и хрипы стихли. Ренгер с контейнером под мышкой перебрался ближе к Гедимину, высматривая пригодный объект среди «бурых разведчиков».
— Неплохой улов для последнего раза, — сказал он, погладив контейнер, и придвинул выбранную крысу поближе — она тонко взвизгнула, но отползти уже не могла. — Отчего-то на плановых дератизациях крупные образцы — редкость. Посмотрим, что выберется из нор ближе к весне, — думаю, выездов у нас в этом году будет много…
Почти на минуту он замолчал, отделяя голову крысы от тела и насаживая на питающие трубки — тут действовать надо было быстро и аккуратно. Гедимин прислушивался к шорохам подвала — шумела вентиляция, булькала жидкость в трубах…
— Сколько тебе нужно этих крыс? — спросил он, когда Ренгер, выдохнув, отложил контейнер. — Ты много уже насобирал.
Ренгер весело хмыкнул.
— Много? Меньше сотни, ремонтник. Это даже выборкой не назовёшь. А если выкинуть мелюзгу, останется пара десятков. Какие выводы можно сделать по двадцати образцам⁈
Он аккуратно прижал ладонью ещё живую крысу, и Гедимин снова отвернулся. Ксолтан действовал быстро — вот очередной «образец» пустил кровавую слюну и перестал трепыхаться…
— Летом в подвалы поднимается одна мелочь, — продолжал Ренгер, возясь с наполненным контейнером. — Зимой вскроются норы, что глубже подвалов. Вот тогда-то начнётся сбор настоящих образцов. Чего я хотел бы, так это найти гиганта. Никто и никогда не изучал их как следует, а уж покопаться в живых мозгах…
Ренгер повернулся к Гедимину, и тот увидел его мечтательную улыбку.
— Гиганты — опасные твари, — пробормотал ремонтник, вспоминая огромные крысиные черепа, развешанные по штабу. — Разбавленный ксолтан их может не взять…
Что-то странное померещилось ему в тёмных пятнах на полу. Он навёл на них луч фонаря и растерянно мигнул — там, где только что лежала полудохлая крыса, остались только капли крови.
— Sata! — вскрикнул он, указывая на красные брызги. — Тварь ушла!
Луч фонаря скользнул по выступающим из стены трубам и неплотно заделанным стыкам, на несколько секунд остановился на них, — Гедимин услышал слабый шорох, дёрнулся было на звук, но Ренгер придержал его за плечо.
— Ничего страшного. У нас уже достаточно образцов. Выбираемся. Потом пустишь газ погуще, протравишь щели.
…Испарения ксолтана, остыв, оседали на полу и стенах рыжеватым порошком, и робот-уборщик, ползая по подвалу, оставлял за собой мокрые серые следы. На кровяных пятнах он задерживался дольше. Гедимин, заметив очередную его заминку, сбрызнул оттёртый пол дезинфектантом — так, на всякий случай. Там, где «работал» Ренгер, крови осталось много, вокруг — отдельные потёки и капли. Дохлятину давно собрали в пакет — все тушки поместились в один, ненадолго загрузив утилизатор.