Гедимин уткнулся взглядом в пол.
— А Скегги пойдёт в совет, — продолжил Вепуат. — Там не только Гварза. Ничего серьёзного ему одному сделать не дадут. А потом — подумаем, как тебя вытащить.
«Ничего серьёзного…» — у Гедимина внезапно заныла спина, и он недобро сощурился. «Он меня должен бы благодарить. Может, и правда — перестать за ними бегать и подчищать? Притащили чужую технологию, — пусть вам чужаки и чинят…»
— Я ещё вечером зайду, — под фырканье Вепуата пообещал Иджес, заглядывая в карцер. — Эта банда пусть как хочет, а я тебя не оставлю.
— Банда! Банда первая вспомнила, что его тут держат без воды, — проворчал Вепуат. — Держись, ремонтник. Придётся поскучать ещё немного.
06 декабря 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
«Tza hasu!» — Гедимин с досадой провёл ладонью по стене, стирая невидимый чертёж. «Взаперти мозги отключаются. Или без бумаги трудно думать? Скорее бы наружу, пока совсем не отупел…»
В карцере было тихо. Иджес и Вепуат заглянули с утра и ушли, до вечера было далеко, еды и питья в камере хватало, а охранник общаться не лез. Гедимин в очередной раз измерил шагами тесную комнату и сел на матрас — думать о влиянии спуска и подъёма на реакторы в разных режимах работы. «Корабельные установки переносили даже ракету в борт. Но там был мой реактор. А тут — Куэнн его знает. Их вообще проверяли в движении?»
Гедимин вспомнил долгие недели испытаний, реактор на бронеходе и попытки Линкена сделать мёртвую петлю на лунной поверхности. «Не знаю, что тут проверяли. Он у них и без проверок взрывался.»
За дверью загудел открывающий механизм.
— Сто… — открыл было рот охранник, но внезапно замолчал. Смотровое окошко открылось. В камеру с укоризненной гримасой заглянул Кенен Маккензи.
— Джед! Такое впечатление иногда, что ты это нарочно. Поспорил с кем-то, что выведешь Кена из себя — и выигрываешь раз за разом. Когда же ты, мать твоя колба, перестанешь искать приключений⁈
— Я не… — начал было Гедимин, угрюмо щурясь, но Кенен громко хлопнул руками по бёдрам и вполголоса помянул спаривание «макак».
— Молчи и слушай! Всё, что ты мог сказать, Скегги нам уже передал. Не знаю, право, зачем я опять теряю с тобой время, — всё равно что со стеной болтать…
Гедимин молча щурился и ждал чего-то осмысленного. Кенен на секунду отодвинулся от окошка, похлопал себя по карманам и снова заглянул в камеру.
— Скегги — он, конечно, появился вовремя. С его помощью мне удалось уболтать Кена не устраивать художественную роспись на твоей спине. Сейчас сидишь в карцере, еду и воду тебе принесут. Через десять дней Кен разрешил тебя выпустить. Постарайся потом, пару недель хотя бы, не ходить мимо станции. Мне и так полно хлопот с вашей экспедицией, чтоб ещё вытаскивать тебя отовсюду!
«Экспедиция…» — в груди Гедимина потеплело, и он выдал едва заметную ухмылку. «Не передумали. И срок уже подходит. Значит, через три недели…»
— Там была угроза аварии, — сказал он, уже не щурясь. — Я должен был ждать, когда рванёт?
Кенен тяжело вздохнул.
— Благие намерения, мать твоя пробирка… В таких случаях, Джед, официально обращаются к совету! У вас с Кеном отношения сложные, — но хотя бы Вигарту написать ты мог⁈ Через офис, по форме, а не клочок лепить на стену⁈
— Знаю я вашу переписку, — угрюмо пробормотал Гедимин. — Возни на неделю, а проку…
Маккензи фыркнул.
— Субординация, Джед, субординация! Вроде учёный, физик-ядерщик, а как дикарь из леса. Усвой субординацию — и сам удивишься, как быстро пойдёт дело.
Он хлопнул по стене и покровительственно ухмыльнулся.
— Десять дней, Джед. Не больше. Кстати… интересные там у тебя модельки с опорами. Держат хороший вес. Сдал их парням на обсчёт. Не бойся, когда выйдешь, всё будет ждать тебя на столе. Ну, бывай, Джед. Привет друзьям-ассенизаторам!
Гедимин услышал его сдержанный смешок и удаляющиеся шаги — а потом охранник с силой, едва не погнув, задвинул шторку над смотровым окошком. Сармат еле слышно хмыкнул. «Маккензи видел модель и понял, к чему она? Даже нагрузку проверил? Надо же… Видимо, „Торий“ где-то рядом. И я пока в проекте. Что ж, работаем…»
13 декабря 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Сначала Гедимин услышал лязг — кто-то навалился на запертую дверь снаружи, будто пытаясь её выдавить. Полусонный сармат, растерянно мигая, поднялся с матраса — и как раз вовремя, — массивная створка с гулом отъехала в сторону.
— Гребучим крысодавам, как всегда, закон не писан, — услышал Гедимин сердитый голос охранника; сам сармат, однако, близко не подходил — в дверном проёме маячил только Вепуат, в полном снаряжении и с огнемётом за плечом. — Где приказ на освобождение⁈ Ему ещё три дня запрещено…