— Мастер Кет, — нерешительно окликнул его Тай Лим. Он стоял под выпрямившейся балкой и разглядывал её округлившимися глазами. Гедимин сузил было глаза, но, окинув пролом быстрым взглядом, не нашёл ни жёлтых пятен, ни лишних отростков, — человек закончил свою работу и мог глазеть на всё, что ему подвернётся.
— Иди сюда, — буркнул сармат, подойдя к следующей балке. Её не порвало — только надломило в паре мест, и Гедимин собирался скрепить её штырями и обвязками.
— Эта… кость шевелится, — Тай Лим с опаской покосился на выпрямившуюся балку. Она и правда шевелилась, покачиваясь из стороны в сторону и наматывая на себя свободные обрезки «кровеносной системы» и «покровных тканей».
— Это хороший признак? — спросил человек.
— Да, — ответил Гедимин, стараясь не показывать неуверенности. Чувствовал он себя на редкость глупо. Тай Лим, к счастью, не стал расспрашивать о подробностях — просто кивнул и подошёл к треснувшему обломку, с любопытством глядя на неровный край.
— Это надо соединить, правильно?
…Когда ремонтники грузились на челнок, Гедимин оглянулся и увидел полузакрытый пролом — распрямившиеся «кости» потянули за собой все ткани, и края дыры почти сомкнулись. Сармат довольно усмехнулся.
— Завтра доделаем, — сказал он Тай Лиму. — Осталось скрепить края.
— Вы очень быстро работаете, — отозвался тот. — Жаль, что я не сармат и не могу быть полезен.
Гедимин пожал плечами.
— Ты очень толковый. Для человека, — он спохватился, что ляпнул что-то не то, и прикусил язык. — Ты потом научишь свою бригаду?
Тай Лим хмыкнул.
— Боюсь, мне так же придётся вывозить их на мианийскую станцию и показывать всё на месте. Трудно понять, как это описывать.
Гедимин кивнул.
— В другой раз бери с собой медика, — посоветовал он. — Или биолога. Они разбираются в живых существах. Это я тыкаю наугад. А был бы здесь Кронион…
«Hasu!» — выругавшись про себя, сармат снова прикусил язык. «Хорошо, хоть не Ассархаддона вспомнил!»
За камерой дезинфекции (снова пришлось просидеть в ней целый час, но Гедимин не возражал — не хватало ещё пронести в себе какой-нибудь мианийский проросток!) сармата ждал сержант Матейка. Идти в этот раз пришлось недалеко — камера была тут же, в грузовом трюме, и вскоре Гедимин уже сидел в своей «спальне» и открывал контейнеры с пищей. Не успел он доесть, как палуба загрохотала под чьими-то стальными «ботинками». До пересменки было ещё далеко, и сармат, удивлённо мигнув, поднял взгляд на пришельца. Развернулся к нему и Матейка, ещё более удивлённый, чем Гедимин.
— Мистер Лим? Что вы тут делаете? — выпалил он. — Вы же не собираетесь снова…
— Собираюсь, — мрачно ответил Тай Лим, усаживаясь в углу и откидывая переднюю часть «Тилацина»; в руках у него был контейнер, прикрытый запотевшей плёнкой, — ёмкость недавно подогрели, выпарив часть влаги. Заметив взгляд Гедимина, он протянул сармату приоткрытый контейнер.
— Хотите лапши?
Пахла еда непривычно, но этот запах отчего-то напомнил Гедимину давние праздники в Ураниуме и кексы с горчицей, присылаемые из Лос-Аламоса. Он еле слышно хмыкнул, но покачал головой.
— Я ел.
Несколько минут он рассматривал недавние снимки повреждённого корабля, составляя план действий на завтра; Лим успел доесть, но никуда не ушёл — так и сидел в углу, зафиксировав экзоскелет в неподвижном положении. Матейка, увидев, что Гедимин выключил передатчик, подобрал с палубы крепёжные цепи и выразительно помахал ими.
— Спать идёшь?
Сармат лёг, терпеливо дожидаясь, когда охранник закончит возиться с замками. Лим сидел в углу, молча наблюдая за ним.
Гедимин не знал, сколько времени прошло, — он успел увидеть любопытный, хоть и полный нелепостей сон, когда его разбудил негромкий скрежет. Открыв глаза, он увидел Тай Лима — тот сосредоточенно развешивал по переборкам отстёгнутые цепи. На сармате не осталось ни одной; охранник тоже куда-то исчез, оставив приоткрытый шлюз.
— Прошу прощения, — прошептал человек, увидев, что сармат на него смотрит. — Я боялся вас разбудить — и это случилось.
— Зачем убрал цепи? — спросил сармат, глядя на него с возрастающим недоумением.
— Они вам мешают, — коротко ответил Тай Лим, возвращаясь на место. Гедимин хмыкнул.