— А где Кут’тайри? — спросил Гедимин, когда Вепуат закрыл за Броннами дверь. «Им там в темноте… Ну да ладно, сегодня не день Мрака. А вот где жрец…»
— Отказался, — буркнул Вепуат, сворачивая за угол. Гедимин, удивлённо хмыкнув, догнал его. Шёл сармат явно не во вспомогательный корпус — туда, где остался неэвакуированный жрец. «Тут контрольная служба, часовщики… А. Командирские отсеки.»
— Что значит — отказался? — он придержал Вепуата за плечо. По запястью тут же хлопнули крылом так, что броня загудела. «Трилобиты», свисающие со скафандра, сердито встопорщили перья.
— Ты у него хотя бы жаровню забрал?
— Полем прикрыл, — буркнул Вепуат, ныряя в отсек. Через пару секунд он вернулся с дребезжащей конструкцией наперевес.
— Надо было ремешок приделать, — он перехватил уккулан поудобнее и довольно ухмыльнулся. — Повезло, что Гварзы тут нет. Ну что, идём в операторскую?
— Эта штука тебе зачем? — Гедимин угрюмо сощурился на звенящие резонаторы.
— Для него, — Вепуат кивнул куда-то в сторону главного корпуса. — Он тоже волнуется. А эта штука его немного успокаивает.
Гедимин покачал головой.
— Айзек-то в курсе?
…Айзек с тяжёлым вздохом посмотрел на потолок и снова перевёл угрюмый взгляд на Вепуата. Разведчик сердито фыркнул.
— Ну чего⁈ Не так уж сильно тут фонит. Вон, сам померяй! Я, в конце концов, ликвидатор…
— Да? — судя по голосу, Гварзу перекосило; Айзек шагнул к нему, положил руку на плечо. — Так что ты лезешь…
— Работать-то будем? — перебил его Гедимин. Он смотрел на сияющие мониторы. Пришлось экранировать их тонким чёрным стеклом — даже тёмные очки не спасали от ослепляющего света. «Что с мощностью? На процент выше плановой… ну, хорошо, что не вдвое.»
— Без приказа ничего не трогать! — бросил Гварза Вепуату и отвернулся, складывая руки на груди. — Кет, в машзал первого блока. Эрфольт! Никаких действий до его сигнала!
Айзек повернулся к Гедимину.
— Думаешь, он… «Элидген» способен контролировать мощность на выходе?
Гедимин кивнул.
— Если бы не контролировал — подскочила бы сразу же после запуска. Это излучение. Оно мгновенное. Это он именно решил… подогреть. Может, объясню, что это лишнее.
…Потоки омикрон-излучения казались твёрдыми, как балки. Только они и «горели» в машзале, затмевая слабое свечение индикаторов. Вокруг было черно. Гедимин не удержался, дотронулся до «балки». Шипение испаряющейся обшивки привело его в чувство. Он убрал руку и криво ухмыльнулся. Невидимые волокна, обвившие запястье, переползли на плечо.
— Уже привык? Сейчас уберём экраны. Растянешься на всю станцию.
Гедимину вспомнился шевелящийся белый «камень» на крыше древнего завода, и он едва заметно вздрогнул. «А ведь оно скоро так сможет. Оно уже немного управляет гравитацией. Наверное, и экраны само подняло бы…»
Сбоку тихонько заскрежетало. Гедимин схватился за фонарь. Скрежет раздался снова. Экран пытались приподнять, не убирая блокираторы, — кто-то, кто не знал об их существовании.
— Heta! — вскрикнул сармат, прижимая плиту ладонью. «Гедимин, ты идиот! Оно же всё слышит…»
— Ты не дёргай их. Сейчас уберём. Расправишь щупальца, — пробормотал он, неловко поглаживая корпус реактора. Тёплые волокна дрожали на спине, то разворачиваясь вдоль лопаток, то свиваясь у позвоночника.
— У тебя теперь много сил. Когда стало шесть сборок — помнишь, как ты всё там подогрел?
Мелькнувшая перед глазами картина разгорающегося фонаря внезапно стала обжигающе чёткой и яркой. Потом её смело клубящимся световым потоком. Гедимин встряхнул головой и постучал пальцем по реактору.
— А вот так — не надо. Не надо туда полной мощностью. Оставь тут. Вон, в накопители стравливай. Они вместительные.
«У-у-у?» — неразборчиво прогудело внутри черепа. Волокна беспокойно зашевелились. Гедимин кивнул.
— Там всё хрупкое для такой силы. Сдерживайся. А то станцию разломаешь.
«У-у-у?» — щупальца намотались на плечи плотнее. Перед глазами мелькало что-то невнятное. «Кажется, он озадачен,» — подумал Гедимин. «А больше я ничего не понимаю. Нашли же контактёра…»
— Вот, — он отстегнул от пояса фонарь и, положив его на пол, оттолкнул к прочной стене. — Видишь? Светится. Ярко светится. А теперь разогрей его, как ты можешь. Ну, или как собираешься. Эксперимент. Их всегда надо ставить. Иначе ерунда получается.
Он еле успел прикрыться бронированной ладонью — и то вспышка просочилась сквозь пальцы. Потом наступила темнота — и где-то в ней шипело и шкворчало расплавленное стекло. Щупальца, обвившие плечи, растаяли. Свечение омикрон-потоков потускнело.