— Великое Исцеление.
И только когда рана затянулась, он перевел на нее требовательный взгляд.
— Теперь можешь говорить. Подробно и обстоятельно. Почему ты пыталась себя убить?
— Потому что я была создана, чтобы быть заменой Габриэль, — покорно начала рассказывать она, начиная смутно догадываться, что ошиблась в толковании желаний Создателя. — Вы сказали, что не хотите, чтобы я была ей. Иными словами, вы не хотите чтобы я была.
«Неужели я ошиблась».
Создатель ошеломленно смотрел на нее, не говоря ни слова. Наконец, с усилием выдохнул, буквально рухнул на пол. Она тут же последовала его примеру, вновь приняв коленопреклоненную позу.
— Кажется, я начинаю понимать. Я недооценил всю глубину своей ошибки. Оставив тебя без настроек, я фактически лишил тебя личности и собственных желаний. Скажи мне, Габриэль, чего ты хочешь? Прошу, отвечай честно, это очень важно.
— Мое единственное желание — служить Вам, Создатель, — она ответила не задумываясь.
Комната погрузилась в тишину. Ничего не понимающая Габриэль молчала, ее Создатель — что-то сосредоточенно обдумывал.
— Слушай меня внимательно, Габриэль, — наконец сказал он. — Когда я сказал, что не хочу, чтобы ты становилась ею, я имел ввиду, что желаю, чтобы ты нашла свой собственный путь, следовала своим собственным желаниям. Я нахожу нечестным, в первую очередь к тебе самой, превращать тебя в ее подобие. Ты понимаешь меня?
— Нет… В чем тогда причина моего создания?
— Причина… — он казался смущенным. — Причина неважна. Я хочу, чтобы ты жила своим умом.
Она честно попыталась представить — каково это.
— Я не понимаю… Мое единственное желание — следовать Вашим приказам, Создатель.
Он тяжело вздохнул, но уже через мгновение с усилием замотал головой.
— Хорошо. Давай начнем с этого. Служи мне — и посмотрим, к чему это приведет. Договорились?
Она неуверенно улыбнулась, словно спрашивая: «Мне правда можно?»
— Ваше желание — закон для меня.
Создатель снова вздохнул, но ничего не сказал.
— Хорошо. Ступай, Габриэль и пообещай мне, что больше не будешь пытаться себя убить.
— Да, Создатель! — впервые за этот день она улыбнулась искренне. Она не до конца понимала, что именно здесь произошло, но четко уяснила несколько вещей.
Создатель не хочет ее смерти.
Создатель разрешил ей служить себе.
Она все еще может оказаться полезной.
Уже покидая покои Создателя, она услышала его тихий вопрос, обращенный, казалось, самому себе:
— Этот день когда-нибудь кончится?!
Она посчитала вопрос риторическим — ведь до окончания суток оставалось всего два часа…
Разумеется, если Создатель не пожелает обратного.
Часть 6. Ангел и Падший
Если верхние этажи замка Небесный Трон были наполнены величием и светом, то первый этаж больше походил на обыкновенный человеческий замок.
Взять хоть этот коридор, по которому он сейчас шел. Сложенные из не всегда аккуратно обработанного серого гранита стены были старательно прикрыты в нужных местах гобеленами и флагами с гербом гильдии, вычурным оружием и картинами в дорогих рамках. Однако даже все эти ухищрения не могли скрыть нарочитой грубости фундамента замка.
Михаэль находил это сходство с человеческими постройками очень ироничным, учитывая, кому была доверена должность привратника Небесного Трона.
«Возможно, эта такая шутка Лордов?»
Или часть наказания.
Впрочем, все, и без того призрачное, сходство с крепостями людей исчезало, стоило наткнуться на кого-нибудь из обитателей первого этажа. Вот, едва обнаружив приближение главы Стражей, склонился в поклоне массивный представитель расы драколюдов, глянцево сверкая золотыми отблесками факелов на антрацитовой чешуе. Вот — массивные деревянные ворота, сейчас открытые нараспашку, откуда доносится громовой хохот вперемешку с рычанием — это пестрая команда Хелела, в которой, казалось, были собраны все разумные и не очень расы Мироздания, кроме людей, ужинала, громыхая своими «манерами» на полэтажа.
Просто удивительно, как Хелел все это терпит.
— Дядя Михаэль?
— Мира, — Архангел не сдержал улыбки. — Я пришел повидаться с твоим «папашкой».
Перед ним стоял миниатюрная девочка лет десяти, на вид — типичная «пацанка», с коротким каре алых как кровь волос, в узких шортиках и кожаной куртке. Очаровательный образ гиперактивной маленькой леди портили только два маленьких рога, растущих на лбу, кожистые крылья да хвост, сейчас радостно подметающий пол, еле слышно лязгая, когда окованный металлом кончик черкал по камню[2].