— Я не могу их скопировать.
— Нам просто нужно продержаться до появления Владыки, — заметила Александра. — Женщина со щитом — святой воин, кажется, главная, у заклинательницы я видела всего одну магию — какой-то красный луч, кромсавший Рыцарей, как будто они из бумаги. А эта сволочь с молотом едва не убила Дракона, просто стукнув ему по голове.
— Откуда они вообще взялись? — спросил Селевий, приземляясь на голову Дракона, пришедшего вместе с ним.
— Понятия не имею. Мы выясним это позже, когда победим.
«Если победим».
— Они сильнее тебя, Рыцарь? — с интересом спросила «Элли», когда ее соратницы оказались рядом.
— Намного, — соврала Александра.
— Врет, — холодно заметила «женщина-крепость». — Господин Фрай говорил, что видел, как она едва не проломила башку Архиличу.
— Жаль, — с искренним разочарованием бросила «Элли». — Начнем?
Александра медленно нагнулась, поднимая щит.
«Ну где же вы, Владыка?»
Часть 4. «Studium» значит «преданность»
Две минуты. Сто двадцать секунд. За это время можно, никуда не торопясь, съесть булочку; обжигаясь, выпить стакан горячего чая; рассказать анекдот — да много чего можно сделать.
Как оказалось, за этот срок можно сделать еще кое-что — стереть в порошок мощь могущественного союза некромантов, окопавшихся в самом центре отравленных Смертью равнин. Разметать могущественного Архилича осколками костей по всему внутреннему двору крепости всего одним ударом молота. Проломить цепом голову доппельгангера, принявшего облик легендарного Флюдера Парадина. Когда Александра, отчаявшись, бросила в бой все оставшиеся резервы — менее сильную, но куда более многочисленную нежить, в пролом крепостных ворот ступили новые действующие лица, четверо закованных в алую броню воинов со схематичным рисунком белоснежной лестницы, теряющейся в облаках на груди.
От их громогласного «С нами Бог!» хотелось рычать и сдавленно материться сквозь стиснутые зубы даже Александре — нежити, в принципе не склонной к эмоциям.
И вот сейчас — все кончено. Левая рука сломана в трех местах — измочаленный, превращенный в решето щит валяется на земле всего в двух шагах, но она знает — до него не добраться. В правой — огрызок топорища, тот самый алый луч заклинательницы оставил гладкий срез. Если повезет, она все еще сможет использовать его как оружие, воткнув острым концом в глаз неуязвимому врагу.
— Все кончено, нежить, — холодным голосом заявила «женщина-крепость».
Не повезло. У нее был бы, пусть призрачный, но — шанс, выйди против нее заклинательница, но командующая Рыцарями была по-настоящему неуязвимой, даже удары Костяных Драконов не оставили на ее щите ни единой царапины.
«Владыка не пришел…» — с ноткой горечи подумала Александра, наблюдая за неспешно приближающейся смертью.
Впрочем, это была всего лишь нотка. На самом деле, она радовалась — Владыка, как всегда, оказался мудрее своих самонадеянных подчиненных и смог оценить силу напавшего на них врага. Он сможет сбежать, сможет начать все сначала — и воплотить в жизнь то, над чем работал, без малого, шестьсот лет.
Александра не знала, что находится в Тайной Комнате ее Владыки — этой информацией он не поделился даже с ней. Да и не хотела знать, если честно. Она лишь следовала заключенному сто тридцать лет назад договору — жизнь в обмен на служение. Никто и никогда не сможет сказать, что род Студиумов не держит слово.
Вот над головой ее врага вспыхнула обжигающе яркая белоснежная звезда, мгновением позже превращаясь в сверкающий молот, но…
— Оставь ее.
Повернув голову, Александра с трудом подавила желание передернуться — мгновением раньше ей казалось, что врагам уже не под силу ее удивить.
Что ж, она ошибалась.
Существо, что сейчас медленно опускалось на землю, не было человеком. Светло-серый плащ с глубоким капюшоном был вызывающе простым, лишенным какого-либо намека на красоту или роскошь — но это не мешало костям Александры противно заныть, чувствуя приближение носителя враждебной им божественной магии просто абсурдной силы. Под капюшоном не было видно лица, там был только режущий глаза свет — и точно такой же потоком лился из рукавов и из-под пол, не касающихся земли. За спиной существа извивались шесть жгутов света, неспешно колышущихся позади, будто их окружал не воздух, а вода.