Его скулы заострились, желваки ходили с такой силой, что сдается мне, зубы Ликвидатора вот-вот могли превратиться в крошево.
Просто когда родительница разблокировала и открыла дверь, я потащил ее за собой. Вовсе не из сыновьих чувств, конечно. Мной руководили исключительно рассчет и здравый смысл.
Эта женщина сейчас нам нужна. Очень. В отличие от всех остальных, она знает, как управляться с подобными ей. Имеет опыт. А мы — нет. Мы ни черта не знаем и не имеем.
Если судить по матери, вернее, по тому, что она способна исполнять, Ангелина при желании нас в бараний рог скрутит. Меня, наверное, будет сложнее, и то не факт, а вот остальных прихлопнет, как мух. Тем более, сейчас нет у девчонки вообще никаких стопов, типа родственных связей с Полковником. И ты посмотри, как красиво она нас разыграла. Кричала, устроила истерику, когда якобы узнала о матери. Талантливая актриса. Сделала именно то, что и должна была сделать настоящая Ангелина. Но вот пустота внутри нее… Не зря я это чувствовал. Не зря меня коробило ощущение неестественности.
Кукла. Правильно сказал Толик. Кукла и есть. Тем более, слияние проходило быстро, в экстремальных, можно сказать, условиях. У нового сознания не было достаточно времени, чтоб вдумчиво и медленно подстроить под себя сосуд.
Сосуд… Как забавно они называют нас. Посмеялся бы, наверное. Вот только не хрена не смешно. А от мысли, что скоро в моей башке вылезет какая-то память какого-то там дурацкого демона-псионика, вообще хоть вой.
Это вот как будет, интересно? Забуду все прожитые годы? Детство, школу, Настю… Черт. Настя.
— Потом убьете. — Ответил я Романовскому, загораживая мать.
Попутно пока постарался выкинуть особо опасные мысли. Не время впадать в панику или страдать. Сейчас нужно действовать быстро и чётко.
— Отойди… — Набычился Сергей Сергеевич, исподлобья гипнотизируя мою родительницу.
— Нет. Вы ее не тронете. — Я даже с места не двинулся.
И в данном случае это, между прочим, была в первую очередь забота о самом Ликвидаторе. Он ей вообще вреда не причинит. А вот она его точно покалечит, если что. Неужели он не понимает, насколько опасна женщина, стоящая за мной спиной.
— Все очень плохо. Велите вашим сотрудникам отойти. Я сейчас в двух словах скажу кое-что важное. Им этого лучше не слышать. Неизвестно, как и что пойдет дальше. — Заявил я Романовскому серьёзным тоном.
Настолько серьёзным, чтоб он осознал, вообще нет времени на личные разборки.
— Ты что, под контролем этой… — Романовский, скривившись, кивнул в сторону родительницы.
— Срочно! — Рявкнул я, полностью наплевав на субординацию.
К счастью, выдержка у Полковника нормальная. На то он и Полковник. Сергей Сергеевич оглянулся на особистов, стоявших за его спиной, и коротко отдал приказ, велев отойти. Толика я нигде не увидел. Пацан, видимо, по-прежнему оставался в соседнем помещении, куда мы его определили, чтоб он просканировал поведение и эмоции матери. Хорошо, что она предупредила о возможных последствиях и делать этого пацан не стал. Было бы действительно очень жаль его потерять. Достаточно уже смертей. Честное слово.
— Ваша дочь мертва. — Рубанул я сходу, как только подчиненные Ликвидатора оказались на необходимом расстоянии от нас. — Извините, но это так. В ее теле сейчас находится существо из параллельной реальности. Той самой. Да, я — Разрушитель, тоже тот самый. Моя цель — убрать границу между мирами. Ангелина в данный момент уже может предпринимать что-то для воплощения этой цели. Потому как моя официальная матушка в определенный момент решила, что не готова жертвовать мной. Черт… Это все очень долго и муторно рассказывать. Времени нет. Нам надо срочно нужно найти Лину. Прямо сейчас. Необходимо изолировать ее. Стоп! Пацан. Где парень? Тот псионик, который пытался попасть к вам в дом?
— Он тут. — Коротко ответил Романовский.
Что интересно, слова о дочери он просто молча проглотил. Просто. Вообще. Без какой-либо реакции. Сделал лишь единственное уточнение:
— Ты ей доверяешь?
За вопросом последовал кивок в сторону матери, которая скромненько стояла в сторонке. Она явно уступило лидерские позиции мне. Типа, мир твой, ты и рви задницу.
Впрочем, по сути, ее не особо интересует, что случится с нашей реальностью. Ее волную только я. К счастью. Иначе все было бы гораздо хуже. Судя по тому, что она рассказала, план этих дурацких демонов имел все шансы на воплощение. Если бы мать не переклинило на любви к своему ребенку, хрен бы мы что-нибудь могли изменить.
— Я ей доверяю. Она не причинит вреда мне. Это — самое главное. Значит, про Ангелину сказала чистую правду. Иначе нет в этом никакой логики.
— А я тебе могу доверять? — Спросил Сергей Сергеевич, уставившись прямо мне в глаза.
Смешно, конечно. На что он рассчитывает? Понять, вру ли я? Ну могу ответить точно так же, как и он мне недавно. За последнее время я очень даже поднаторел во лжи.
— Слушайте. Мы можем сколько угодно рассираться друг перед другом, убеждая в искренности, но все это — ересь полная. Я не верю вам, вы не верите мне. Все логично и закономерно. Однако сейчас речь не о вас и не о моей персоне. Сейчас речь о нашем, блин, долбанном мире. Вы знаете, что произойдёт, если граница рухнет? Не знаете. И я не знаю. Но проверять этого не хочу. Ровно как не хочу стать тем, кого все следующие поколения будут проклинать. Поэтому очень прошу, давайте сейчас не тратить время. Где пацан? Он тоже разведчик из той реальности. Вернее, тут даже уже не о разведчиках речь. Скорее погонщики, которые кнутом заставят меня идти в нужную им сторону. Я — ключ. Вы сами это знаете.
— Срочно! Камера тринадцать. Проверить объект. — Полковник, ничего не ответив мне, развернулся к особистам и отдал приказ.
Вот это качество в нем подкупает, если честно. Каким бы мудаком Романовский не был, все равно, надо признать, в критических ситуациях ведёт себя разумнее, чем кто-либо другой.
Но… Уже через пять минут стало известно, что мы опоздали.
— Сергей Сергеевич, объект пропал! — Крикнул один из сотрудников отправленных за парнем.
Он выскочил из-за поворота, того самого, который вел к комнатами, привлекшим мое внимание в прошлый раз. При первом посещении именно оттуда доносились стоны.
— Как пропал? — У Ликвидатора стало такое выражение лица, будто ему вдруг сообщили, что земля плоская и стоит на трёх китах. Хотя… Я уж теперь и не знаю, насколько эта шутка реально является шуткой. — Симонов, ты понимаешь, о чем говоришь? Невозможно пропасть отсюда! Как пропал⁈ Это — Особый отдел!
Полковник махнул рукой, очертив круг. Но потом посмотрел на матушку, которая откровенно усмехнулась его словам, и осекся. Действительно. Если одна женщина смогла спокойно переплюнуть защиту особистов, почему этого не сделать и пацану. Особенно учитывая, что они вообще не люди по сути своей.
— Камера закрыта. С замком все в порядке, но псионика на месте нет. — Снова повторил особист, растерянно хлопая глазами. — Сергей Сергеевич, ни на секунду не выпускали из виду.
— Я вас… — Романовский в два шага оказался рядом с подчинённым, сгреб его за грудки и несколько раз тряхнул. — Когда все это закончится, все под трибунал пойдете. Все. До одного.
— Если закончится, господин Полковник. Ключевое слово «если». Могу точно сказать, пока мы тут будем ваших особистов стращать, про счастливый исход можно забыть. — Подала голос матушка.
Вот после этого мы действительно ускорились.
Сейчас в машине сидел сам Романовский, он прыгнул за руль, едва мы выбежали из отдела. Рядом, на пассажирском сидении устроилась мать. Естественно, изначально Ликвидатор не собирался брать ее с собой, но я был убедителен. Я конкретно ему сказал, что без нее велик риск похерить все. Он и с ней велик, но присутствие родительницы немного увеличивает шансы. Я же «обрадовал» Сергея Сергеевича, что брать с собой группу захвата нет смысла. Мы только свяжем себе руки их присутствием. Другие особисты нам не нужны. Да и толку нет от них. Что они сделают?
На заднем сидении устроились мы с Толиком. Причем Толик пребывал в святом неведении. Он вообще не понимал, что происходит. Я просто заскочил в ту комнату, где пацан сидел, схватил его за шиворот и утащил с собой. Если особисты — обуза, сколько бы их не было, еще один псионик — помощь. Есть ощущение, что нам она очень понадобиться.