— Блин… Жалко как. — Вздохнул Толик за моей спиной.
— Надо думать не о погибших, а о живых. Их гораздо больше. — Одернул я пацана. — Хватит киснуть. Соберись. А то сами приляжем рядом с остальными.
Собственно говоря, все было именно так, как я и думал. Мы вошли в тронный зал, там нас ждала Ангелина. Причем ждала, усевшись на трон. В руках вертела корону.
— Приветствую, господа. — Сказала она едва мы выстроились в рядочек под ее внимательным взглядом. — Сегодня у нас праздник. Можно сказать, король умер, да здравствует король.
Я дёрнулся и машинально оглянулся по сторонам.
— Ну ты и сука… — Вырвалось у меня против воли.
В стороне от трона, ближе к окну, лежал сам император. Рядом — Елизавета. Их просто бросили в угол, как хрен пойми кого. Как старые, ненужные вещи. Хлам. Я попробовал уловить сознание у одного, потом у второй. Ничего. Ноль. Видимо, то же самое, что и остальными. Внешнее воздействие на мозг.
Ладно император. Я его по сути не знал вообще. Да и так-то он меня в младенчестве хотел угробить. Но вот Елизавета… При виде ее я вдруг почувствовал, как в груди что-то очень, очень сильно защемило. Заболело. Даже, наверное, так. И боль эта с каждой секундой становилось все сильнее. В башке упорно крутилось воспоминание о нашей с ней встрече. Первой и единственной.
— Что такое, Борис? Ты расстроился? — Невозмутимо спросила Романовская. — Это вполне логично. Чтоб родился один правитель, другой должен умереть.
— Да пошли вы со своей логикой и своими разумными подходами. Ты на хрена княжну убила, дура? Она тебе чем мешала? Наследник в любом случае я.
— Ну перестань. Зачем вот эти волнения? — Ангелина небрежно пожала плечами. — Потом еще нашлись бы желающие воспользоваться княжной. Знаешь, бывали прецеденты. А так… Скоро народ узнает о трагической гибели своего правителя и его дочери. Горе горькое. Убийца, правда, будет пойман. Это — сошедший с ума Сергей Сергеевич. И такое бывает. Власть вскружила ему голову. Постоянная, многолетняя война с псиониками сделала свое поганое дело. Вот он и совершил государственное преступление. Да еще воспользовался для этого услугами одного из псиоников. Вон, бедного мальчика заставил убить всю обслугу и самого императора.
Романовская посмотрела на Толика.
— Кто? Я⁈ — Ужаснулся мой товарищ. — Я такого не мог.
— Ну а кто об этом узнает? — Ангелина развела руками. — Вы же погибнете. И ты, и Сергей Сергеевич. Я, как истинная подданная, своими собственными руками выстрелю в родного отца. Потому что интересы империи превыше всего. А мы вообще здесь с Борисом и его матерью оказались случайно, если что. Просто сумасшедший Ликвидатор каким-то образом узнал, что у императора должен еще быть сын. Узнал, разыскал, привез в столицу. Бедный Борис не знал о том, какая ему уготована роль. И как раз сегодня Полковник привел Бориса сюда, во дворец, чтоб совершить свое злодеяние. Сначала убил с помощью псионика охрану, потом его императорское величество и княжну. Но тут я, которая поняла, что папочка поехал крышей, вступила в борьбу со злом.
— Ты серьезно? — Я сделал шаг вперед, прикрывая своих спутников.
Что интересно, Романовский слушал все это молча. Ни слова не произнес. Хотя, уверен, желание высказаться у него имелось. Однако, по его лицу я понял — все. Надежды у Сергея Сергеевича не осталось. Он осознал, моя родительница была права. Ангелины больше нет. А перед нами сидит какая-то особо продуманная тварь.
— Что не так? — Ангелина вопросительно изогнула одну бровь. — По-моему, отличная версия.
— А по-моему, ты просто на самом деле дура. Что мне мешает сейчас тебя убить? Ну, ок. Императора больше нет. — Я говорил спокойно, хотя при этом чувствовал, как во мне снова начинает подниматься и разрастаться колючим комком злость.
В окнах с тихим звоном задрожали стекла. Стулья, обитые красным бархатом, оторвались от пола и начали медленно подниматься вверх. Похоже, мое состояние снова приведет к взрыву. Как в сквере. Но сейчас, пожалуй, я буду этому рад.
Мать прикроет себя и Толика. Ангелина тоже, наверное, попытается спрятаться. Однако теперь я знаю, что мне нужно будет сделать. Я придам вектор взрыву. Направлю его на эту тварь, сидящую на троне.
Она еще смотрит на меня с усмешкой. Типа глумится. Держит корону на указательном пальце. Покачивает ее из стороны в сторону. Впрочем, это и короной назвать сложно. Раньше, я видел на картинках, символ власти выглядел иначе. Сейчас он больше похоже на обруч с зубцами.
— Что помешает… — Ангелина изобразила задумчивый вид. На происходившее в зале она словно не обращала внимания. — Хм… Что помешает. Вертится какая-то мысль в голове. Что может помешать тебе, Борис, убить меня… Да, соглашусь, сосуд еще новый, есть сложности. Учитывая, что за твоей спиной стоит сильная дамочка, вы вдвоем вполне можете причинить мне реальный вред. Но ведь была же какая-то причина… А! Вспомнила!
Романовская радостно засмеялась и хлопнула в ладоши.
— Вот она. Эта причина.
Едва она договорила, в моей голове возникла картинка. И это явно были не мои собственные фантазии. Мне картинку передала Романовская. Отправила, как послание.
Небольшая комната. Видимо, спальня. Обстановка приличная. На гостиничный номер не похоже. В углу стоит кровать. Она явно кем-то занята. Картинка резко дёрнулась, увеличивая конкретно постель. Приближая ее ко мне.
— Настя… — Прошептал я.
Прошептал не потому что это была какая-то секретная информация. А потому что у меня внезапно сел голос.
— Да! Молодец! Сразу узнал. Твоя подружка. Все верно. — Ангелина буквально светилась от удовольствия. — Вы такие странные. У вас столько глупых, ненужных привязанностей. Но сейчас это всем нам на руку. Девочка находится в определённом месте. И конечно, я не собираюсь тебе показывать, в каком. Спит. Если я умру, то вывести ее из этого состояния, будет некому. Понимаешь, да? Будет, как с сказке, новая спящая царевна. Только счастливый конец отменяется. Принц не прискачет и не разбудит. Потому что принц не в курсе, где это место находится.
— Когда? — Спросил я, гипнотизируя Ангелину взглядом. Эх… Взорвать бы ей башку сейчас. Но нельзя.
— Когда, что? Когда я поняла, что тебе эта девочка дорога? Сразу. Помнишь, то чудное путешествие, которое ты устроил дочке Полковника? И её возвращение. Мощно, кстати. Только ты умеешь перемешать физическую оболочку. Так вот. Насчет Ангелины…Все гораздо проще, чем, наверное, решил ты. Я заняла этот сосуд уже в тот момент, когда дочь Ликвидатора оказалась в нашем мире. Спасибо, кстати. Было очень легко это сделать, благодаря тебе. А потом мне просто нужно было создать видимость причины, по которой она станет псиоником. Само по себе ведь такое произойти не могло. Пришлось пережить несколько неприятных моментов. Прыгать из окна, падать на кол. Связь уже формировалась и боль я чувствовала. А ты, поди, решил, будто Ангелина и правда умерла, выпав из окна? Да? И ты привел меня в ее тело? Нет, Боря. Раньше. Все произошло раньше. Так вот. Твои чувства к Насте… Ну там прямо все на лбу было написано у вас обоих. Кстати… Тоже глупо как-то. Она любит тебя. Ты любишь ее. Но оба боитесь об этом сказать. Бред какой-то. В любом случае, думаю, вряд ли такая возможность вам теперь представится. Настенька будет жить в своем симпатичном домике. Ее туда доставила я сама. В тот день, когда ты валялся без сознания. Все были заняты тобой. Поэтому я спокойно выполнила, что планировала. Взяла девочку, сказала, будто ты очень нуждаешься в помощи, и отвезла в новое место жительства. Уже там ей пришлось лечь поспать. Так и спит. Представляешь? Но если мы сейчас все решим, Настя проживёт долго. В одиночестве, да. Хотя… Вон, Эдика к ней отправлю. Будет развлекать девчонку. Настя — гарантия твоего хорошего поведения. Эдик ей понравится.
Ангелина кивнула в сторону псионика, стоявшего у входа в зал. Он замер там, как только привел нас.
— Что ты хочешь? — Спросил я у Романовской.
Злость пришлось взять под контроль. Сам не знаю, как у меня это получилось. Стекла перестали дрожать, а стулья вернулись обратно на место.
При этом ярко, в красках представил, как медленно и с наслаждением рву Романовскую на части. Пусть полюбуется. Она же однозначно сейчас использует телепатию. Чувствую, как сканирует меня, Толика, мать.