— Простреливается насквозь, — сказал Линкен. — Где вы раньше встречались с этим… сулисом? Под самой стеной? Не лезь туда. Убьют на месте.
Гедимин угрюмо кивнул.
— Где тогда? Корабельные овраги?
Линкен покачал головой.
— Я подберу хорошее место. Далеко от Периметра. Сообщишь Конару координаты. Только осторожнее — место мне ещё пригодится.
— Ведёшь полумартышку в своё логово? — прищурился на него Иджес. — А патрули её не перехватят?
Гедимин мигнул.
— Действительно. Много патрулей у Периметра?
— Hasu! — выдохнул Линкен. — Эту мартышку надо охранять ещё и от сарматов! Хороший у тебя связной, атомщик… Ладно. Первого я пойду с тобой. С патрулями объяснимся.
На последней фразе он как бы невзначай сунул руку в карман. Гедимин недовольно сощурился.
— Без динамита никак?
— А это как пойдёт, — усмехнулся Линкен. — Я один хожу там без динамита. А ты, да ещё с полукровкой… Динамита мало — нужен торп!
…Излучатели были практически готовы, и Гедимин наводил последний лоск — присыпал корпуса блёстками, сверяясь с фотографией, найденной в сети. «Надеюсь, это выглядит достаточно нелепо,» — он начертил на излучателе кривую снежинку. «А сюда нужна проволока.»
— Гедимин! — окликнул его Хольгер, отвернувшись от монитора. — Интенсивность падает!
Ремонтник вздрогнул и, отложив излучатель, быстро подошёл к нему.
— Снижается с каждым днём, — Хольгер кивнул на монитор. — Оба реактора… Если так пойдёт дальше, можно эксперимент считать проваленным. Гедимин… Может, поговоришь с ним?
Сармат сузил глаза.
— Как только объяснишь, с кем именно. Следи за монитором, я сейчас.
Теперь за правильной блокировкой дверей «красного отсека» следил лично Константин; стоило Гедимину войти внутрь, не проведя герметизацию, как сигнализация взвыла. Сармат, поморщившись, развернулся к двери и запечатал её. Через несколько секунд вой на грани ультразвука умолк. Гедимин снял наушники и подошёл к щиту управления.
Ошибки быть не могло — интенсивность сигма-потока снижалась с каждым днём, хотя к его источникам никто не прикасался. «Ирренций так быстро не распадается,» — напомнил себе Гедимин, подходя к ближайшему излучателю. Последние две недели устройство не теплело под его ладонью, а линии сигма-поля на защитном экране оставались тонкими и рассеянными. Сармат отсоединил излучатель и перенёс его на стол, под стационарное защитное поле. Вскрыть корпус было делом одной минуты, ещё полчаса Гедимин искал неисправность — и ничего не видел. Ирренций был на месте, распадался с привычной скоростью, — устройство ещё не выработало свой ресурс, его должно было хватить минимум на шестьсот тысяч лет.
«Интенсивность…» — Гедимин медленно потянулся к генератору защитного поля, встроенному в излучатель. «Или её изменение… Надо проверить.»
Через четверть часа он закрыл корпус и убрал лишние защитные экраны. В его руках был излучатель переменного потока — и не хватало ему только управления с монитора. Сармат направил его в стену, подставив дозиметр, быстро поднял и сбавил интенсивность, — устройство работало. «А ещё не хватает шкалы,» — запоздало вспомнил Гедимин, прикрепляя излучатель на место. «Но это несущественно. Как выглядела та пульсация?..»
Он прижал к защитному полю дозиметр, пучок сигма-квантов зацепил его и отразился на экране. «Начальная интенсивность… первый скачок… серия… снижение… ещё один пик… плато,» — Гедимин отдёрнул руку от излучателя и позволил защитному полю схлопнуться. Он по-прежнему не чувствовал ничего, кроме волнения и досады. Полминуты спустя он повернулся к монитору, чтобы выяснить исход эксперимента, но Хольгер уже добрался до громкой связи.
— Гедимин, ты там? Интенсивность возрастает! Было несколько скачков, теперь она снова максимальная! Что ты сделал?
Ремонтник хмыкнул.
— Сделал излучатель переменного потока. Воспроизвёл пульсацию, — сказал он, подойдя к стене. На той стороне, кажется, ждали другого ответа, — Гедимин услышал странный прерывистый вздох.
Настроив второй излучатель, сармат остановился у монитора и довольно усмехнулся. «Сработало. А то — „оно живое, оно живое“…»
Что-то тёплое, похожее на тонкие волокна, прикоснулось к его виску. Сармат дёрнул головой и, не оглядываясь, пошёл к выходу.
01 января 39 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити