В заметке упоминался купрат таллия; Гедимин с этим веществом не работал, но догадывался, что само по себе от омикрон-излучения оно может только заразиться. «Возбуждение в переменном омикрон-поле…» — сармат задумчиво посмотрел на излучатель. «Сивертсенит. Там определённо использовали сивертсенит. Ещё одно нарушение австралийского патента…» — он злорадно усмехнулся. С тех пор, как ему стёрли память, прошло много лет, но забывать он не собирался.
Он подошёл к устройству громкой связи.
— Хольгер, зайди. Интересные новости из Усть-Илимска.
…Последний месяц Гедимин возвращался с тренировок в одиночку; Линкен заходил в зал на пару секунд — одобрительно кивнуть и изобразить приветственный жест времён Саргона. «Салют Саргона» — с тех пор, как люди окончательно ушли из Ураниума — изображал при случае каждый второй сармат, включая филков; сам Гедимин этого никогда не делал и на жесты Линкена отвечал сдержанным кивком. «Дался им этот Саргон…» — думал он с досадой, встречая в коридоре очередной отряд малорослых сарматов. Отчего-то именно филки восхищались погибшим правителем наиболее громко, и Гедимину оставалось только сердито щуриться и отходить в сторону.
Тренировка прошла как обычно — с таймером и счётчиком попаданий. Заметных успехов сармат не делал — счётчик уже вторую неделю показывал девяносто восемь процентов, изредка — девяносто семь. «Ну да, неплохо,» — неохотно соглашался Линкен. «Но ты ещё очень медленный. Это опасно.»
Сармат забрался под тёплый душ и услышал снаружи шаги. Ещё несколько «солдат» вошли в душевую. Это были сарматы-марсиане, кто-то из работающих в «длинную смену» — те, кто работал в одну из трёх «коротких смен», либо уже ушли с базы, либо ещё тренировались.
— Осмысленность всего этого, конечно, под вопросом… — один из марсиан продолжил было разговор, начатый ещё за дверью, но увидел постороннего и осёкся. — Гедимин Кет? Учёные тоже готовятся к обороне?
Ремонтник, удивлённо мигнув, вытер воду с лица.
— Домициан? Тебе-то что здесь делать⁈
Марсианин хмыкнул.
— Все вопросы к Арбогасту. Теперь нам, генетикам, тоже не дают сидеть спокойно в нерабочее время… М-да, а шрамов у тебя всё больше. Опасное дело — ядерная физика…
— Они у меня давно, просто ты их не видел, — буркнул сармат. — Ты где сейчас? В том же клонарии?
— Да, всё там же, — кивнул Домициан. — Официальный генетик Ураниум-Сити. Всегда под прицелом камер.
Он усмехнулся. Гедимин ответил на его усмешку и задумчиво сощурился.
— В декабре Хольгер собирался принести тебе живых крыс. Как идёт работа?
— А! Так ты в курсе? — удивился генетик. — Крысы и сигма-лучи? Ну, до серьёзной работы там, конечно, далеко. Десять крыс, не считая контроля, — это не выборка, а смех. Но вообще… кое-что уже видно. Сейчас у меня третье поколение, и… всё-таки восприимчивость к сигме передаётся по наследству.
— Расскажи, — попросил Гедимин, стараясь не мигать слишком часто. «Крысы чувствуют сигму⁈ Разве это не относится только к разумным? Штибер, помнится, жаловался…»
— Да там всё просто. Примитивнейший опыт, — сказал Домициан, и двое марсиан из его компании согласно кивнули. — Крысы двенадцать часов проводят под сигма-излучением, а двенадцать — без него. Контроль не облучается.
— В Лос-Аламосе крысы не реагировали на сигму, — сказал Гедимин. — Она на них тоже.
— Да-да, меня предупредили, — нетерпеливо отмахнулся марсианин. — С первым поколением так и есть. А вот второе кое-что выдало. Из тридцати крысят хотя бы один выдаёт отчётливую реакцию — избегает излучателя. В третьем таких уже один на каждые двадцать, и семьдесят процентов — потомки тех, у кого реакция была. Только не спрашивай, где у крыс рецепторы под сигма-лучи. Воздействие, кажется, идёт напрямую на мозг, а для подробного изучения у нас не хватает оборудования. Мне бы хорошую лабораторию и лет пять на эксперименты…
Он мечтательно вздохнул.
— Вы там что, вывели разумных крыс? — Гедимин сузил глаза. — Что у реагирующих с интеллектом? Проверяли?
Сарматы переглянулись.
— Крысы как крысы, — отмахнулся один из медиков. — Вы, не работающие с фауной, считаете всех животных безмозглыми. Все крысы — умные животные. Эти не исключение.
«Так, тихо. Это их крысы,» — напомнил себе Гедимин. «Их крысы — их проблемы. Тут интересно другое…»
— А излучение на них реагирует? — спросил он и увидел изумлённые взгляды и лёгкую настороженность на лицах. — Отслеживали фон? Возможно, оно пульсировало?