— Что ты с ним делаешь? — угрюмо спросил он, увидев очередную трещину в герметичном корпусе — пока ещё тонкую, едва определимую даже на ощупь, но сводящую на нет все усилия по герметизации.
Айзек потупился.
— Хряпнул вчера прибор об корму, — пожаловался один из пилотов, обступивших вытащенный на берег катер. — Так и разбить недолго!
Гедимин перевёл тяжёлый взгляд на Айзека.
— Следи за своим кораблём — посрывал мне все буйки! — вскинулся тот.
— Так не ставь их один на другой, — буркнул один из пилотов. — Вечно частишь, будто в озере места нет.
Хотел что-то сказать и третий, и Айзек уже набрал воздуху для ответа, но Гедимин, выдохнув сквозь зубы, осторожно взял его за ворот комбинезона.
— Ваши заплывы — ваше дело. Приборы мне не ломать. Понятно?
…«Сорвался на Айзека. Скоро буду кидаться на всех, как Лиск,» — угрюмо думал Гедимин по дороге к бараку. «Надо уже обдумать систему охлаждения. Всё равно она бы понадобилась, не с этим реактором, так с промышленным образцом…»
В коридоре первого этажа было пусто, из прикрытых комнат доносились шорохи и приглушённые голоса, — ночная смена уже отбыла, утренняя готовилась ко сну. Гедимин увидел свет под соседней дверью — Лилит была на месте. «Заглянуть?» — ему на секунду стало неловко. «Давно не виделись…»
На шорох за спиной он обратил внимание не сразу — и этой доли секунды хватило, чтобы чужая рука обхватила его плечо и дотянулась до горла. Сжаться ей не удалось — сармат рефлекторно дёрнулся, но чей-то кулак врезался в его левое подреберье, и сармата накрыла волна слабости. Он ударился спиной о стену — что-то захрустело, хватка слегка ослабла, и он, не дожидаясь, пока противник опомнится, приложил его о стену ещё раз и вцепился в обмякшую руку. Движение вызвало резкую боль в пояснице, и швырок получился слабее, чем хотелось, — противник, перелетев через голову сармата, приземлился в коридоре и практически сразу же вскочил на ноги.
— Heta!
— Псих! — выплюнул Гедимин, прижав ладонь к боку. В спине, чуть ниже рёбер, как будто перекатывался горячий булыжник.
Посреди коридора, слегка пригнувшись и выставив напоказ пустые ладони, стоял Линкен. На него из распахнувшейся двери ошалело глядела Лилит. Переведя взгляд на Гедимина, она криво усмехнулась.
— Кого бьют? Есть причина?
— Сейчас узнаем, — буркнул Гедимин. — Лиск, ты в себе?
— Как обычно, атомщик, — отозвался Линкен, выпрямляясь и опуская руки. — А вот ты уже ни на что не годен. Когда ты в последний раз тренировался? Твои мышцы при такой замедленной реакции тебе не помогут. Я практически взял тебя за горло! Будь тут повстанец, ты бы уже кровью харкал.
— Мать твоя колба! — Гедимин прислонился к стене и с силой приложил ладонь ко лбу — жест был крайне невежливым, но сармат уже не мог сдерживаться. — Здесь нет повстанцев. Только полоумный взрывник, зачем-то бросающийся на сарматов!
— Полоумный? Много даёшь, — фыркнула Лилит. — Там и четверти не наберётся.
Линкен покачал головой.
— Дурак я или нет — я могу убить вас обоих, не запыхавшись. И если самка меня не волнует, то тебе, атомщик, лучше бы включить голову. Я могу тренировать тебя по вечерам.
— У меня нет времени, — отозвался Гедимин. — А если бы и было — к тебе я не пошёл бы.
Линкен снова покачал головой — казалось, он вообще ничего не слышит.
— Надо тренироваться, атомщик. Ты стал слабым и вялым. Не хочу, чтобы тебя убили.
— Кто бы мог его убить — посреди мирного города? — Лилит презрительно фыркнула. — Может быть, ты? Или твои придурки-«чистые»? Больше тут никто на сарматов не кидается. Иди спать!
Она хлопнула дверью. Гедимин снова потрогал спину — кажется, «булыжник» прекратил вращение. Линкен, кажется, не заметил, что коридор опустел, — сармат ещё несколько минут слышал его бормотание из-за двери, хотя уже не разбирал слов. «Что это с ним сегодня?» — вяло удивился он, но выходить и снова общаться с «психом» ему не хотелось. «Ладно, завтра расскажет.»
10 сентября 40 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Дойти до «грязной» лаборатории Гедимин не успел — его рация пронзительно загудела, на экране высветились крупные буквы «SATA», и он развернулся и пошёл обратно.
— В два часа здесь будет Масанг, — сказал Константин; он выглядел встревоженным и озадаченным и часто оглядывался по сторонам, будто прикидывал, что и куда можно спрятать. Гедимин мигнул.
— Зачем? Сегодня десятое. И сентябрь, — напомнил он. Константин раздражённо отмахнулся.
— Знаю. Дело у него к тебе. Ведомство просит разрешения изъять часть ирренция. До двух у тебя есть время — напиши им, сколько они могут забрать. Как будто они настроены мирно. Садись и пиши, не хватало тут ещё одной перестрелки!