— Как самочувствие? — спросила Лаки.
— Голова немного кружилась, — признал Вадим. — Ничего больше.
Лаки кивнула.
— Отлично, тогда следующая остановка — заводь Даны. Ну, то есть окрестности. Готов?
Как странно было идти в то же примерно место, в котором они были — во сне? В «синтезированной реальности»? Профессор намекнул, что и его, Вадима, сон про захват базы «угрозой класса мимик», и визит на «Фон Браун», и сегодняшние события в заводи Даны — всё это крайне интересно, всем не терпится узнать, как такое возможно. От того управляемого сна, который умеют порождать снотворцы, отличается главным: можно принести материальные трофеи и запись того, что происходило. Именно при помощи записи специалисты Конторы сумели так быстро выяснить вероятную судьбу Даны Бойко и её детей.
«Мы не одни», шепнула Лаки мысленно. Вадим и сам уже понял: на той самой поляне, он успел увидеть, стоят молодые парень с девушкой. У девушки в руках венок.
…Да, сейчас это место паломничества влюблённых. Считается, что если бросить венок с обрыва, и он поплывёт к берегу — это самый благоприятный знак. Ходят легенды о том, что является призрак Даны, и это — самая большая удача. Но достоверных записей, конечно же, нет.
«Подождём, пока они… Смотри! Не шевелись!»
Вадим и сам понял. У него тоже есть в снаряжении бинокль — они затаились у тропинки, ведущей к обрыву — но так, что им видно многое, а их самих не должно быть видно. Он заметил, что парень с девушкой осторожно сделали шаг и другой к обрыву, держась за руки — девушка явно приготовилась бросить венок в воду — и тут что-то появилось на краю обрыва. Вадим не сразу понял, что видит девушку — точь-в-точь Дана Бойко из сегодняшнего «визита в прошлое». Но полупрозрачную, сквозь неё отчётливо виден берег по ту сторону реки, деревья и всё прочее. Она шагнула к паре — те замерли, держась за руки. Затем девушка и парень оба взялись за венок и протянули его — а призрак, или что это было, протянул свои руки к венку. И… растаял, словно и не было. А венок засветился! Ну не совсем так… он теперь выглядел ярче, свежее, а всё вокруг словно окунули в тень. Девушка забрала венок и, осторожно шагнув вперёд, бросила вниз. А затем они оба подошли чуть ближе — посмотреть — и девушка радостно захлопала в ладоши. И оба поспешили к тропинке вниз — спуститься к воде. А ещё минуты через три снова вернулись, оба счастливые — сияют точно солнце. Венок из ромашек, всё ещё светящийся, унесли с собой.
«Пусть уйдут», сказала Лаки. Ждать пришлось недолго, минуты три — и вот они с Вадимом одни. Лаки поманила его за собой. Они вышли на поляну…
«Здесь что-то есть», заметила Лаки. «Что-то мыслящее. И оно наблюдает за нами. И это не Кысь».
Ей-то здесь быть откуда, подумал Вадим. А потом понял, откуда: ведь Кысь выглядит точно так же, как Дана Бойко в тот роковой вечер.
«Замри!» Поздно спохватилась — на краю обрыва из ниоткуда соткалась та самая полупрозрачная девушка — и снова точная копия Даны Бойко: платье, туфли, косы до пояса. Улыбается и вопросительно смотрит на пришедших.
Лаки прижала руки к груди, и медленно поклонилась. Вадим, после секундного колебания, повторил её жест.
— Мы знаем, что случилось здесь восемьдесят лет назад, — сказала Лаки. — Мир вам и покой, Дана.
Девушка кивнула и что-то сказала. Вадим ничего не расслышал — только губы её шевельнулись — но Лаки, похоже, и услышала, и поняла — она кивнула в ответ.
— Спасибо! Мы обязательно побываем там.
Девушка-призрак улыбнулась и снова кивнула, а затем… стремительно приблизилась — подлетела? — не шевельнув ни ногой, и прошла — сквозь обоих. Вадиму показалось, что сотни иголочек вонзились — по всему телу. И стало тепло и спокойно. И — они вновь одни, призрака не видно.
— Спасибо! — Лаки поклонилась вновь. «Идём, здесь сейчас лучше не задерживаться. Отойдём подальше, я поясню».
— …Я только слышала о таком, — пояснила Лаки шагов через сто. — До сегодняшнего дня сама не видела. Я называю это «эхо». Иногда, когда человек погибает, и переживает при этом сильные чувства, остаётся подобное. Трудно объяснить. Вся эта поляна, ближайшие деревья, тропинка — это как будто человек, словно он впитался во всё это.
— Но Дана Бойко выжила, разве не так?
Лаки кивнула.
— Так. Но что-то от неё осталось здесь. И, сам видишь, это «что-то» не держит зла против людей. Это большая редкость. Обычно такие места крайне опасны. Что ж, нам туда, — указала она рукой. — Там сейчас ферма. А на том месте, где амбар, и стоял дом семейства Бойко.
Ещё через час они шли по окраине Бухареста. Шеф вновь «подбросил» их — без него пришлось бы изрядно поездить. Дальше мы — сами по себе, сказала Лаки. В Бухаресте три точки выхода в Помещения, и ближайшая в двух кварталах от того места, куда мы идём. Очень удачно. Шеф вмешается, только если подадим сигнал бедствия.