Валера огорчился и принялся сосредоточенно морщить лоб. Он парень обязательный, привык всё делать от и до. Если люди просили одно, а им привезут другое, получится нехорошо. Несолидно как-то.
— А хочешь, сгоняй в «Дюка», — понятливо вник в проблему Володя. — Ребята продвинутые, у них наверняка есть…
«Дюк» — мелкооптовый магазин эксклюзивных продуктов, в трёх километрах от Болена по направлению к Москве, на Дмитровском шоссе. На Дмитровке в последнее время много небедного люда строят себе коттеджи, желающих покушать вкусно и дорого хоть отбавляй.
— На такой тачке домчишь за минуту, — Володя кивнул за окно. — Класс. Мне б такую птичку…
— У тебя по зоологии, видимо, была двойка, — Валера усмехнулся и направился к выходу. — «Птичка»… Это же тигр, неужели не видно?!
Правильно сказал Володя. Почему бы и нет? Три кило для такой красавицы — ничто. Разок присесть да прыгнуть как следует.
На выезде Валеру остановила бдительная охрана лысого и его спутника, скучавшая на парковке.
— За пивом, — объяснил Валера.
Ребята на несколько секунд впали в ступор. Телефоны боссы сдали, рацию инструктор с собой увёз. Как связаться да взять подтверждение?
— Ага, я их обоих замочил и угнал тачку, — язвительно пробурчал Валера.
— Ладно, езжай, — выпал из ступора один увесистый товарищ (видимо, вождь секьюрити — соображает быстрее всех). — Только ты это…
— Что?
— Ты так больше никогда не говори. Это плохая шутка.
— Хорошо, не буду…
По трассе «тигр» мчался как пуля. Долетел за минуту, только разогнался, глядишь, уже тормозить надо.
В «Дюке» Валера был от силы секунд сорок. Сервис тут на уровне, привыкли к взыскательному клиенту, обслуживают мгновенно и качественно.
— Мне бы «AMSTEL» …
— Сколько?
— А есть?
— Странный вопрос! Сколько?
— Четыре бутылки.
— Шутите?!
— А что, собственно…
— Мы упаковками продаём.
— Тогда одну упаковку.
— Ещё будете брать что-нибудь?
— Нет.
— Хорошо. Платите в кассу, идите в машину — сейчас вынесут. Спасибо за покупку.
— Да чего там — «вынесут», давайте я сам.
— Здесь у нас нет, в подвале. Это буквально полминуты, вы двигатель не успеете завести…
Валера резво сбежал с крыльца, сделал шаг к расположенной в пяти метрах от входа стоянке и замер, как бронзовый памятник жертвам фашистской оккупации.
Стоянка была пуста.
Асфальтовый пятак, заботливо очищенный от снега, глумливо пялился на Валеру, подмигивая, как подбитым глазом, здоровенным масляным пятном на самом выезде.
— Нет-нет… Нет, так не должно быть… — У Валеры перехватило дыхание и мгновенно вспотела спина. Сердце, подскочив на месте, захотело куда-то рвануть, но вместо этого с грохотом рухнуло в желудок. — Это… Это что же такое, а…
Валера крепко зажмурился, потом опять раскрыл глаза и ущипнул себя за ляжку…
Увы, лучше от этого не стало. Короткая асфальтовая аллея, что вела от магазина к трассе, была пуста. И на самой трассе в это мгновение, насколько хватало глаз — что вправо, что влево, до самого горизонта, было совершенно пусто. Ни единой транспортной единицы.
Валера охнул и медленно присел на корточки.
Откуда-то сзади вынырнул парень в фирменном фартуке, с упаковкой пива.
— Ну и где ваша машина?
— Я не зна… — Валера не узнал своего голоса — в горле вдруг запершило, получился какой-то задушенный петушиный всхлип. — Гхм-кхм… Это… Кхе-кхе… Это не моя машина…
Проигравшим Лев Карлович сочувствовал крайне редко — такие случаи можно сосчитать по пальцам одной руки. Между тем этих проигравших в жизни олигарха было столько, что для их учёта следовало бы завести специальную службу. Причём большинство проигрывали не просто так, по мелочи, а всё сразу и с тяжёлыми последствиями.
Последний случай: коммерческий директор одного из бесчисленных предприятий, грамотно «поглощённых» империей Сенковского, застрелился в своём кабинете…
— Тряпка, — бросил Лев Карлович, узнав о случившемся. — Сорок лет всего, талант, связи — можно было ещё три раза по столько заработать. Даже не поборолся! Сразу — стреляться. Ну, раз такая размазня, туда ему и дорога…
Из вышесказанного вовсе не следует, что Лев Карлович является конченым негодяем или маньяком-людофобом. Просто он прагматик, в меру циник и считает, что во всём нужно следовать законам природы. А законы природы таковы: в мире есть слабые и сильные, и все мы неравны изначально. Сильные едят слабых и тем живут, слабые, по мере возможности, сбиваются в кучу и стараются как можно дольше не быть съеденными. В природе нет места сочувствию в чистом виде. Если волк будет сочувствовать овце, которую собирается задрать, он просто сдохнет с голоду. Всё просто и не нужно лишних сантиментов.