— Договорились… — я отсчитал еще две тысяч долларов, положил отдельно — и вот еще. Когда меня здесь не будет, пусть Ник заглядывает к Марии, проведывает как там она. Провизии принесет — или научит ее охотиться, если я не успею. Эти деньги — ему передай…
— Договорились… — старик сгреб ворох купюр, но спрятал не в кассу, а куда-то в стол — не делай глупостей. Понял?
— Я всю жизнь делаю одни глупости. Поздно уже прекращать их делать…
— Никогда не поздно. Тем более, ты как раз остепенишься…
— Ну как?
Мы одновременно обернулись. Мария уже вышла из кабинки — причем когда она вышла, сколько так стояла и что успела услышать — Бог ее знает. Теряю, теряю бдительность…
— Великолепно… — говоря это я ничуть не шутил. Брюки и камуфляжная куртка расцветки «лес» — не новомодный цифровой камуфляж, а старый, похожий на тот, который применялся в Третьем рейхе — одежда сидела на ней превосходно…
— Ботинки тебе еще нужны. Прыжковые, Коркоран — есть?
— Обижаете… Прошу сюда…
— Кто он? — Мария дотерпела с обычным для женщин любопытством только до того времени, пока мы не вышли из магазина
— Человек, торгующий принадлежностями для охотников и рыболовов. Только и всего…
— Что-то не похоже. Больше похоже на то, что у вас здесь какая-то мафия
— Тебе повсюду мерещится мафия. Забудь. И — я тебя представил, поэтому если у тебя будут проблемы — обращайся прямиком к старому Дейву. Он поможет.
— Если у меня будут проблемы — Мария внимательно посмотрела на меня — то вряд ли с ними справится семидесятилетний старик. Потому что у меня будут серьезные проблемы…
— Дейв Барр — не тот человек, про которого можно так сказать — улыбнулся я так, как будто услышал какую-то большую глупость — вьетконговцы называли его "человек с зеленым лицом", а за его смерть сулили сто тысяч пиастров. Не меньше, кстати, сулили и за моего деда. Старик больше двадцати раз побывал во вьетконговском тылу — и там провел едва ли не больше времени, чем на «своей» территории — хотя в дурной земле разница между «своей» и «чужой» территорией была очень приблизительна. А сейчас он — постоянно охотится в лесу, стреляет — и находится едва ли не в лучшей форме, чем во Вьетнаме. Если запустить его в лес, а через несколько часов в тот же лес войдут с десяток мексиканских бандитов — я ставлю сто баксов против одного, что ни один из ваших не выйдет из леса живым.
— Ты не знаешь, какие люди подряжаются работать исполнителями по контрактам… Кое-кто учился у вас же…
— В городе может они и хороши. Но не в лесу. В лесу, если за ними будет охотиться кто-то из местных проводников — им не выжить… — я остановил машину на краю дороги, лес подступал прямо к бетонному полотну — дальше пешком. Прошу, мэм…
— Ты должно быть шутишь….
— Ничуть…
Ходить в лесу ночью или под ночь — дело опасное. А если этот лес, к тому же не на ровном месте — опасное вдвойне, деревья росли на склонах гор, подчас крутых — сорвешься, костей не соберешь. Да и хищники здесь были — волчьи стаи и даже мишки гризли водились. Встреча с медведем для неопытного человека могла стать последней…
Пистолет я засунул за пояс, быстро собрал рюкзак. Как джентльмен большую часть груза я загрузил на себя — хоть это было и неправильно. По понятиям альпинизма и экстремального туризма груз всегда распределяется одинаково, без различия на мужчин и женщин. Не можешь нести свой груз — сиди дома…
Одежда моя не так подходила для перехода как новенькое облачение Марии — но у меня был огромный опыт в этих горах, плюс опыт приобретенный в Афганистане, где приходилось часто спать на голых камнях и целыми днями караулить добычу. Так что ничего, выдержу…
Напоследок — размотал веревку, привязал ее к своему поясу, начал обвязывать Марию…
— Для чего это?
— На всякий случай. Ты не умеешь здесь ходить, пойдем в связке. Если увидишь какое-либо животное, или вообще какую-то опасность — не кричи, не шуми а просто дерни за веревку дважды. Поняла?
— Поняла…
— Смотри. Гризли очень не любит крикунов, начинает нервничать. А когда он нервничает — у него появляется аппетит. Зверский…
— Здесь и гризли водятся?!
— И еще какие… Гризли тут водятся большие. Такие большие, что ты и представить себе не можешь… — я подумал о том, что пугаю напрасно — но у меня есть револьвер и я умею им пользоваться. Ступай след в след за мной. Пошли — и тихо…
Ночью в лесу становится тише — для кого-то это страшно, для таких как я наоборот — когда тихо, ты можешь услышать все, что захочешь услышать. А сегодня еще была луна, почти полная. Огромный такой серебристо-желтый диск, исходящий нереальным, сказочным сиянием. Лунный свет не такой как солнечный, он не открывает, он наоборот помогает скрывать. Призрачное серебро стройнит ряды сосен, заливает тропинки, играет прихотливыми бликами на воде. Луна, если ты захочешь — покажет тебе дорогу в лесу — нужно лишь уметь попросить…