Вернувшись, она приметила наш заторможенный автобус, и перешла через шоссе в надежде сбыть товар нежданным потребителям.
Главный закон торговли: хочешь сбыть товар – сумей расположить к себе потенциальных покупателей.
Законопослушная женщина в белом, с учетом разноплеменности слоёного кавказского региона и, делая скоропалительный вывод из моей короткой прически в сочетании с независимо висячей бородой, решила добиться нашего расположения с первых же слов—самим уже приветствием:
– Салям алейкум!– сказала она.
– Алейкум ассалям,– бездумно поддаваясь давнему рефлексу, откликнулся я.
Но напарник водителя, Самвел – молодой человек с темным, словно вытесанным из базальта лицом, принялся ей выговаривать через узкую прорезь рта:
– Мы – армяне. Христиане. Ты зачем нам "салям" говоришь?
А между прочим, очень даже подходящее приветствие в условиях разноплеменного общения – "салям алейкум" значит "мира вам".
Несмотря на свой изначальный просчёт, женщина в белом смогла-таки распродать часть своей вареной кукурузы, одинаково приемлемой представителями разных этнических групп и конфессий.
А время шло.
Час.
Полтора.
Вырисовывалась явная нестыковка.
И даже бесстрастная маска французского мима Марселя Марсо, на лице старшего водителя, начала выражать обеспокоеность и все чаще закуривала сигареты.
Глава Пятая
Самый тягостный вид ожидания, когда неизвестен его срок.
В бессрочном ожидании время утрачивает свой смысл и, практически, останавливается, несмотря на продвижение стрелок по цифрам, что утратили всё свое значение: ведь неизвестно какую из них нужно дождаться.
Так и маялись мы, пассажиры недвижимого автобуса, на обочине, в зоне застывшего времени.
Роль «бога из машины» исполнил двухметроворостый здоровила, сошедший с попутки и встреченый возбужденными возгласами всех наших трёх водителей.
Заливаясь младенчески радостным смехом во весь свой свободный от передних зубов рот, новоприбывший сообщил, что у его автобуса лопнули "ерку покрышка" за 20 километров по ту сторону от МинВод.
Решение было принято мгновенно: все пассажиры и Самвел остаются ждать дальше, а взревевший мотором автобус круто разворачивается и уходит за недоехавшей партией, увозя незаглушимое хохотанье беззубого гиганта.
И снова тянется ожидание: но уже облегченное вычислениями (… пока доедут туда, выгрузят вещи с того: погрузят на этот…) и скрашенное выглядыванием в ту сторону шоссе, откуда должен показаться наш автобус.
Он приехал в начавших сгущаться сумерках, с новыми людьми и заметно разросшимся багажом на полках и на площадке перед задней дверью.
Освобожденные от ожидания пассажиры отыскивают свои места, а я, с моим нулевым билетом, занимаю какое осталось.
Самвел и Дживан заносят сумки из багажника синего «жигуля» под присмотром коренастого крепыша лет за сорок в спортивно-тренировочном костюме, а при нём девицы годам к двадцати в легком черно-белом платьи с разрезами до пола, с неприступно суровым лицом, как у той царицы или, может, богини на армянских денежных знаках достоинством в 5000 драм.
Они прощаются с провожающими из «жигуля», и крепыш подходит ко мне с разъяснением, что места 14 и 15 (на одном из которых я уселся) – это их.
Безропотно перехожу на 21-е.
Автобус бодро мчит вперед.
Местность за окнами становится все более холмистой. Хорошо!
Хорошо стремительно пролетать мимо и между круглящихся бугров, рощиц, сел, белеющих сквозь сумерки кубиками домов с желтыми квадратиками засветившихся окон…
Стоп! Зачем?
Светящаяся ламповым светом будка ГАИ у дороги. Атаманистый милиционер призывно манит водителя.
Дживан выходит на переговоры. Через минуту возвращается за автоаптечкой. Еще через две-три приносит ее обратно.
– Ну?– с живым интересом вопрошают остальные водители.
– Говорит: клея нет.
– Ва!
У всех последущих постов ГАИ различных стран того же региона процедура повторялась намного короче: автобус останавливался, Самвел или Дживан сбегали в открывающуюся дверь с маршрутным листком в руках и стопкой банкнот в нагрудном кармане.
Они торопливо возвращались, а старший водитель раскрывал ученическую тетрадь и в разных местах одной и той же страницы выводил многонольные цифры выданной мзды.
Однажды, на мои расспросы, он поделился:
– За одну поездку, бывает, так вот раздаем до 5 миллионов российскими.