а Чистилище — путь к пониманию ее слов. Тем не менее, мы действительно все время желаем большего, в том числе и греха, а без покаяния можем и вовсе обойтись. В нашей жизни мы часто усматриваем несправедливость, забывая при этом, что сами несем ответственность за первородный грех. Даже таинственное подчинение Христа несправедливости, похоже, не способно с ней покончить. Мы не просим искушать нас; в этом смысле мы не хотим грешить. Стало быть, это Он хочет, чтобы нас искушали? Хорошо, но тогда за что обвинять нас? И все же при первой встрече со славой Божией мы хотя бы на мгновение ощутили, что наша жизнь берет начало от другого корня. Романтическая любовь обнажает нашу вину и делает ее невыносимой. Дороги Чистилища — это переход к правосудию; во грехе вселенная всегда несправедлива.
Итак, позади три дня, проведенные в аду, отступление перед рысью, львом и волчицей — перед Франческой, Фаринатой и сатаной — и теперь воображение возвращается к началу восхождения,
Звезды — Беатриче, Природа Вордсворта, добродетельные ангелы раннего Мильтона, молодого Шекспира и многих других — вновь видны в небе. Теперь путникам предстоит подъем на гору, «причину и повод всех радостей». Данте наряду с Венерой видит еще четыре звезды, «Чей отсвет первых озарял людей». Принято считать, что четыре звезды олицетворяют четыре основные добродетели — благочестие, смелость, справедливость, умеренность. Это известные добродетели, но вот знали ли о них «prima gente» — «первые люди»? Звезды также олицетворяют высокородность и Город, красоту благочестия и развития. В свете этих пяти звезд — добродетелей южного неба — перед поэтами внезапно возникает старец.
Новый поэтический образ тесно связан с недавними встречами в аду. Брут и Кассий предали и убили Цезаря; Катон[121] покончил с собой, но не покорился Цезарю. Первые двое пребывают в аду; Катон встречает поэтов в Чистилище, то есть уже в пределах Града Божия. Вергилий, воспевавший Цезаря и Империю, тем не менее восхваляет их противника Катона. Новый и настоящий Град, отражением которого является Римская Империя на земле, — это место свободы, именно за свободу Катон и умер. Старец — это действительно Катон, и мы видим, что он пребывает в растерянности, видя вместе тень и живого человека. Он способен лицезреть ангелов и прибывающие души; но рядом с ним нет никого из его былых соратников и патрициев Рима. А вот далее следует одно из довольно сложных мест в поэме. Вергилий просит Катона о помощи в дальнейшем пути и рассказывает о даме, спустившейся с небес, напоминая и о жене Катона Марсии, до сих пор вспоминающей о нем с любовью. На что Катон отвечает:
На основании этих слов можно заключить, что Катон был выведен из Лимба, когда было основано Чистилище, то есть при Воскресении; именно тогда возник закон, который разлучил Катона и Марсию, поскольку Марсия так и не смогла стать для него благодатью, как небесная дама для Данте. Сказано грубовато, но подчеркивает мысль о том, что в любви важно только то, что движет душу к небесам. Отказ от всего остального выглядит жестоким, но в поэме звучит убедительно.
Катон, однако, внял просьбе Вергилия и «жены с небес»; возможно, его суровость просто напоминает о том, что в послушании не должно быть ложной духовности.
121
Марк Порций Катон Младший (95 году до н. э.— 46 года до н. э.) — политический деятель, военный и народный трибун. Образец строгих нравов, принципиальный противник Цезаря, философ-стоик. Покончил жизнь самоубийство при осаде Цезарем Утики. Символ защитников республиканского строя.