В некрологах и статьях на смерть Пушкина вновь зазвучали признания всенародной славы и популярности творчества поэта, равно известного и чтимого «в великолепных палатах, и в скромных домиках уездных городов, и в глуши отдаленных деревень...»[102]. Не раз упоминалось в стихотворных отзывах и в некрологах, что Пушкин завоевал звание «народный поэт». Что означало это? Уже упоминалось мнение Гоголя по этому поводу. В «Живописном обозрении» отмечалось, что оставался он народным поэтом, ибо в поэзии народ — не большинство всех, а «та часть избранных, для которых существует поэзия. Пушкин,— поясняется далее,— был поэт не простонародья, у которого могут быть свои любимцы, но поэт образованной части общества...» Народным же называли его оттого, что «ни одно чувство, ни одна мысль современная не была чужда ему, и он все выражал их с тою увлекательностью, которая покоряла каждого, без различия литературных партий...»[103].
Таких попыток идеализации поэта, сглаживания противоречий его с властями было немало. Почитатели пушкинского таланта стремились примирить литературные и идеологические разногласия... Все же знаменателен самый факт признания всеотзывчивости поэта. (Истинное представление о народности Пушкина было позднее развито Белинским.)
С иных позиций оценены популярность поэта и реакция общества на его смерть шефом корпуса жандармов и начальником III отделения. В докладе-отчете Николаю I за 1837 год, написанном в форме «обозрения расположения умов и некоторых частей государственного управления», Бенкендорф писал, что Пушкин соединял в себе два отдельных существа: он был великий поэт и великий либерал, ненавистник всякой власти. Отмечались значительное влияние поэта на общественное мнение и объединение вокруг Пушкина его приверженцев из числа литераторов и либералов. Они, по словам Бенкендорфа, «приняли самое пламенное участие в смерти Пушкина: собрание посетителей при теле было необыкновенное; отпевание намеревались давать торжественное; многие располагали следовать за гробом до самого места погребения в Псковской губернии...» Бенкендорф доводит до сведения Николая I слухи, будто в Пскове предполагалось выпрячь лошадей и нести гроб на руках. «Мудрено было решить,— заключается в отчете,— не относились ли все эти почести более к Пушкину-либералу, нежели к Пушкину-поэту. В сем недоумении имея в виду отзывы многих благомыслящих людей, что подобное как бы народное изъявление скорби о смерти Пушкина представляет некоторым образом неприличную картину торжества либералов,— высшее наблюдение признало своею обязанностью мерами негласными устранить все сии почести, что и было исполнено»[104].
Исполнено старательно. Тело Пушкина сопровождали жандармы, которым был дан приказ отвезти скорее (не останавливаясь на станциях), похоронить в Святогорском монастыре, избежав стечения народа.
Никитенко в дневнике записал со слов жены, что на одной станции неподалеку от Петербурга, возвращаясь из Могилева, она увидела простую телегу, на телеге солому, под соломою гроб, обернутый рогожею. Три жандарма суетились на почтовом дворе, хлопотали о том, чтобы поскорее перепрячь курьерских лошадей и скакать.
— Что это такое? — спросила женщина у одного из находившихся здесь крестьян.
— А бог знает что! Вишь, какой-то Пушкин убит — и его мчат на почтовых в рогоже и соломе, прости господи, как собаку...— услышала она в ответ[105].
Завершая эту печальную страницу трагической кончины поэта, вновь обратимся к некрологам. Помимо сообщений о смерти поэта в центральной прессе, появившихся непосредственно по следам событий, отзывы публиковались и в отдаленных от центра Руси, окраинных губерниях, и за рубежом. Истории таких публикаций также проливают свет на отношение к поэту почитателей его таланта и на восприятие его в официальных кругах. Н. Г. Тройницкий, соредактор «Одесского Вестника», потрясенный страшным известием о кончине поэта, написал сочувственную статью, почтив его память. Когда она была одобрена управляющим краем графом Воронцовым и сверстана, члены редакции засомневались, как отнесутся в Петербурге к полуказенной газете, выражающей нескрываемое глубокое уважение к Пушкину. Было известно, что в высших сферах, в кругу высокопоставленных сановников поэта не любили. Его, правда, выставляли в салонах как талантливого и даровитого стихотворца, но в то же время характеризовали как человека дерзкого, вредного и даже опасного. Эти соображения побудили поставить под статьею о Пушкине слово «сообщено», чтобы отвести ответственность от редакции газеты[106].