В. СЕРОВ. Пушкин на скамье в парке. 1899.
Подготовка к юбилейным празднествам 1899 года вызвала энтузиазм стихотворцев, посвятивших поэту немало поэтических произведений. Однако популярность получили в основном те из них, в которых культивировалась официозная трактовка его облика и творчества. Превалировали утверждения, что поэт был верноподданным, защитником монархии, истым верующим. Таким поэта стремились представить прежде всего молодому поколению. В стихах «Пушкин для русских детей» второразрядный поэт П. Потехин, к примеру, писал:
Далее в этом же посвящении утверждалось, что Пушкин
А вот как передавались подробности биографического характера. Когда
Согласно официально признанной легенде, поэт не только жил благодаря заботам о нем государя-императора, но и творил лишь благодаря божественному благоволению, тому вдохновению, что даровалось за непротивление и набожность. В стихотворении Трефолева, так и озаглавленном «Пушкин в духовно-нравственном отношении», утверждалось:
Большую активность в пору празднования 100-летия со дня рождения поэта проявляли представители символистско-декадентских кругов, ревнители «искусства для искусства». Поэты этого направления усердно возглашали, что Пушкин и только он их предтеча. «Певец блаженства и молитв», как обращались они к поэту, ценен более всего тем, что был «искусства чистого служитель» (С. Исполатов), что был и остается «носитель чистой красоты» (П. Искра).
Майский номер журнала «Мир искусства» за 1899 год был целиком посвящен Пушкину. В нем выступили символисты с доказательствами своих прав на монопольное обладание пушкинским наследием. Они утверждали, что «Праздник... пушкинской поэзии со всей искренностью и радостью будет отпразднован лишь в одном из литературных переулков, именно в том, где обитают поклонники символизма и эстетики»[200]. Именно они, символисты, могут считаться единственными наследниками Пушкина, который, по словам Н. Минского, провозглашал «красоту», постигаемую иррациональным путем, равнодушную к злу и добру.
От каких посягательств защищали пушкинскую музу символисты? Прежде всего их пугала «нахлынувшая волна демократического варварства», то есть распространение грамотности в массах крестьянства и рабочих. Д. Мережковский, уверявший, что Пушкин явился духовным предтечей декаданса конца XIX века, пропагандировал образ Пушкина-аристократа, который провозгласил: «Не для житейского волненья...» «Но жаль,— добавляет Мережковский,— что эти слова не слышит чернь. Ее звериные уши не созданы для откровенности гениев. Не должно об этом говорить на площадях; надо уйти в святое место. И поэт ушел»[201].
198
Потехин П. Б. Пушкин для русских детей // Памяти А. С. Пушкина.— СПб., 1899.—С. 10—14.