Своеобразно проявились отзвуки подобных определений в практике школьного обучения. Достаточно вспомнить много раз описанные в нашей художественной литературе «суды» над героями произведений Пушкина. Особенно популярными были такие инсценированные «суды» над героями «Евгения Онегина». При этом Онегин, а вместе с ним и его создатель оказывались подчас на «скамье подсудимых» как представители паразитирующего класса дворян, неспособного проявить революционность...
Первое всенародное чествование памяти поэта
В 30-е годы начался новый этап освоения пушкинского наследия. Он проходил в условиях подготовки к столетию со дня смерти Пушкина.
Почти за полтора года до этого было опубликовано специально принятое постановление правительства. В нем говорилось, что Пушкин — «великий русский поэт, создатель русского литературного языка и родоначальник новой русской литературы», обогатил человечество бессмертными художественными творениями. Пушкинский комитет, который возглавлял А. М. Горький, проводил мероприятия с целью увековечения памяти поэта среди народов СССР, широкой популяризации творчества Пушкина в советских республиках.
Главной задачей оставалось издание текстологически выверенных произведений Пушкина. Первое советское собрание сочинений Пушкина вышло в 1930 году. Во вступительной статье к первому тому А. В. Луначарский писал, что «Пушкин навек вошел в культуру человечества. Выражая «развитие» своего времени, он оказался ценным и для нас, через 100 лет, и после грандиознейшей мировой революции»[212]. Ценность издания велика и сама по себе, к тому же оно сопровождалось «Путеводителем», в котором давались в алфавитном порядке справки-комментарии по разным проблемам пушкиноведения: раскрыты подробности истории и быта пушкинского времени, даны характеристики пушкинского окружения, освещены важные вехи биографии. Это помогало широкому читателю ориентироваться в сложных вопросах, которые возникали в связи с толкованием отдельных моментов биографии и творчества поэта.
Н. П. УЛЬЯНОВ. Пушкин с женой перед зеркалом на придворном балу. 1936.
Важной вехой стал выход в 1934 году специально посвященного Пушкину тома «Литературного наследства» (№ 16—18). Предисловие к этому монументальному труду, насчитывавшему 1100 страниц, освещало вставшие перед наукой о литературе задачи изучения Пушкина. Выдвигалась задача борьбы с реакционной легендой о Пушкине. За годы после гибели поэта реакционная мысль, как отмечали редакторы тома, «сделала все возможное, чтобы выдвинуть на первый план именно те элементы социальной практики Пушкина», которые, будучи неверно интерпретированы, свидетельствовали о его историческом пессимизме. Теперь же, в советскую эпоху, следовало «овладеть всем, что есть в наследии Пушкина здорового, жизненного и революционного, всем, что может быть использовано в строительстве культуры бесклассового социалистического общества»[213]. Вместе с тем сборник определялся не как подведение окончательных итогов, но как первый шаг к переоценке пушкинского наследия.
Таков пафос многих книг о Пушкине, выходивших в преддверии всесоюзного чествования памяти поэта. Общим было стремление в противовес шаблонным, трафаретным представлениям рассмотреть черты «живого Пушкина». Как писал Николай Ашукин, «Пушкин давно стал для нас отвлеченным образом. Звонкое, вырезанное на бронзе памятников имя поэта стало нарицательным словом, за которым не видно живого лица. Пушкин-человек, живой Пушкин давно стал для нас бронзовой фигурой в романтическом плаще, с кудрявой, задумчиво склоненной головой...»[214].
212
Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 6 т. (Приложение к журналу «Красная нива» за 1930 год.) —М.; Л., 1930.— Т. 1.—С. 36.