Потом Ева разделила доску вертикальной чертой на две части и на свободном месте принялась вносить данные по убийствам девятилетней давности, начиная с Коринны Дагби.
«Это не просто статистические данные, – пришло в голову Рорку. – Это своего рода мемориал в честь погибших. Они не забыты». И еще он понял, что Ева делает это главным образом для себя. Теперь она представляла их интересы.
В конференц-зал вошел Фини.
– Я утряс вопрос с малышом. С младшим Ньюкирком. – Он увидел доску и впился в нее взглядом. – Его старик обещал покопаться в своих старых записях. Просил передать, что готов работать сверхурочно, сколько нужно, или взять личное время, если потребуется.
– Хорошо.
– Я вызвал Макнаба и Каллендар. Макнаб приспособился к твоему ритму, он не будет жаловаться на монотонную работу. Каллендар тоже хороша. Ничего не упускает.
– Я вызвала Бакстера, Трухарта, Дженкинсона и Пауэлла.
– Пауэлла?
– Перевелся к нам с шестьдесят пятого участка три месяца назад. Двадцать лет стажа. Роет каждое дело как крот, пока не дойдет до сути. И еще на меня работают рядовые – Харрис и Дарнелл. Крепкие ребята. Но я поставлю над ними Ньюкирка. Он был первым на месте и знает о прежнем деле.
– Если он похож на своего старика, значит, он хороший коп.
– Да, он хороший коп. Тиббл, Уитни и Мира уже идут сюда. – Ева подошла к доске. – Я собираюсь говорить о текущем деле. Хочешь рассказать о прежнем деле?
Фини покачал головой.
– Сама расскажи. Может, мне это поможет взглянуть на дело по-новому, под другим углом. – Он вытащил из кармана записную книжку и передал ей. – Мои заметки с прежнего дела. Бери, я сделал для себя копию.
Ева поняла, что Фини передает ей не просто свои записки, он передает ей бразды правления. У нее сердце сжалось.
– Хочешь, чтобы было так?
– Дело не в том, чего я хочу, а в том, что так и есть. Так и должно быть.
Фини отвернулся. Конференц-зал начал заполняться полицейскими.
Ева подозвала одного из полицейских, приказала ему раздать копии файлов, потом изучила подготовленные Пибоди и Рорком доски.
«Все эти лица, – подумала она. – Вся эта боль».
Как она выглядит – та, кого он захватил сейчас? Как ее зовут? Кто-нибудь ее ищет?
Сколько она продержится?
Когда Уитни появился в конференц-зале вместе с Мирой, Ева подошла к ним. Ее вдруг поразил контраст. Какие они разные! Широкоплечий мужчина с темной кожей и властным лицом, на котором ясно читалось, что он привык командовать, и очаровательная, интеллигентная женщина в элегантном бледно-розовом костюме.
– Лейтенант, – приветствовал ее Уитни. – Шеф сейчас будет.
– Да, сэр. Опергруппа собралась в полном составе. Доктор Мира, в каждом наборе есть копия вашего первоначального психологического портрета, но если вы хотите что-нибудь добавить устно, прошу вас.
– Я хотела бы сначала перечитать записи по убийствам.
– Я вам их предоставлю. Сэр, хотите что-нибудь сказать?
– Начинайте, Даллас. – Уитни отступил в сторону, давая дорогу вошедшему Тибблу.
Шеф полиции был человеком крупным и, как всегда казалось Еве, суровым и сдержанным. Невозможно было догадаться, о чем он думает и что чувствует, но иначе, считала она, и быть не могло. Вряд ли ему удалось бы преодолеть все эти ступени служебной лестницы и добраться до самого верха, не будь он таким. Он был опытным политиком – и это можно было считать неизбежным злом, – но всегда умел повернуть дело так, чтобы его департамент при этом не пострадал.
Темнокожий, черноглазый, в строгом темном костюме… Костюм – это часть его образа, решила Ева. Как и звучный, сильный голос и сильная воля.
– Шеф Тиббл.
– Лейтенант. Прошу прощения, если задержал брифинг.
– Нет, сэр, мы идем по расписанию. Итак, если вы готовы…
Он кивнул и прошел к задней стене комнаты. Он не сел, остался на ногах. Наблюдатель.
Ева кивком дала знак Пибоди и выступила вперед. У нее за спиной вспыхнул настенный экран.
– Сарифина Йорк, – начала Ева. – Возраст – двадцать восемь лет в момент смерти.
Она начинает с жертвы, догадался Рорк. Хочет, чтобы каждый коп в конференц-зале навсегда запомнил этот образ. Чтобы каждый коп в конференц-зале думал о ней, не забывал ее за текущей работой. Работать придется долго, будут усталость, досада, потому что кучу данных придется перелопатить впустую. Но они должны поминутно помнить о ней.