– Добрый день. Чем я могу вам помочь?
Ева показала жетон.
– Сарифина Йорк.
– Да, мы собираемся в Зале Упокоения. Входите, пожалуйста.
Ева вошла и огляделась. Широкий центральный коридор разделял первый этаж на две части. В воздухе стоял запах цветов и полировочного воска. Слева от себя Ева увидела сквозь открытые раздвижные двери, что кое-какие люди уже собрались, чтобы проститься с Сарифиной.
– Мне нужно поговорить с тем, кто тут за все отвечает.
– О ритуале?
– О деле.
– Вот как. Да, конечно. Мистер Трэверс в настоящую минуту занят с клиентом, но…
– Как насчет мистера Лоуэлла?
– Мистера Лоуэлла здесь нет. Он живет в Европе. Бизнесом руководит мистер Трэверс.
– Когда мистер Лоуэлл был здесь в последний раз?
– Не могу сказать. Я работаю у Лоуэллов уже два года и за это время ни разу его не видела. Пожалуй, можно сказать, что он, по сути, ушел на покой. Желаете поговорить с мистером Трэверсом?
– Да. Вам придется его прервать. Это официальное полицейское расследование.
– Да, конечно. – Женщина понимающе улыбнулась, словно ей чуть ли не каждый день приходилось слышать слова «официальное полицейское расследование», и сделала приглашающий жест рукой. – Прошу вас, следуйте за мной, я провожу вас в одну из комнат ожидания наверху.
Проходя мимо, Ева заглянула в Зал Упокоения. Фотографии Сарифины, горы цветов, музыка в стиле ретро: джазовый оркестр в записи играл музыку сороковых годов прошлого века, которую любила покойная.
– Что у вас в подвале? – спросила Ева, когда они поднимались на второй этаж.
– Это рабочая зона. Там идет подготовка. Родные и близкие многих покойных требуют, чтобы тело во время церемонии прощания было в открытом гробу.
– Бальзамирование? Косметика?
– Да.
– Сколько человек там, внизу, обычно работает?
– У нас в штате состоят бальзамировщик, гробовщик и косметолог-стилист.
«Косметолог-стилист, – подумала Ева. – Даже в смерти нельзя обойтись без стилиста».
Женщина провела ее в небольшую комнату ожидания, обставленную мягкой мебелью. Здесь царила тишина, и было много цветов.
– Я передам мистеру Трэверсу, что вы его ждете. Располагайтесь поудобнее.
Оставшись одна, Ева обошла комнату. «Не здесь, – думала она. – Ему нет смысла привозить сюда Ариэль и других. Тут повсюду идет работа. Слишком много людей. Слишком много суеты».
Он не был членом труппы, он был солистом.
Но здесь имелась связь, в этом она была уверена. И она была столь же твердо уверена, что Роберт Лоуэлл, или как там он себя теперь называет, пребывает вовсе не в Лондоне.
Вошел Трэверс. Высокий, тощий как жердь, с приличествующим случаю похоронным выражением на лице. Если бы Еве пришлось подбирать актера на роль директора похоронной конторы, он возглавил бы первую десятку.
– Офицер?
– Лейтенант Даллас.
– Кеннет Трэверс. – Поскольку он протянул руку, подойдя к ней, Ева пожала ее. – Я здешний директор. Чем я могу вам помочь?
– Я ищу Роберта Лоуэлла.
– Да, Мэри-Ли мне так и сказала. Мистер Лоуэлл живет в Европе вот уже несколько лет. Хотя формально он владеет предприятием, он практически не участвует в повседневной работе.
– Как вы с ним связываетесь?
– Через его адвокатов в Лондоне.
– Мне нужно название фирмы и контактный номер.
– Да, конечно. – Трэверс сложил руки на поясе. – Прошу прощения, могу я узнать, в связи с чем вам нужны эти данные?
– Мы полагаем, что он связан с одним ведущимся в настоящее время расследованием.
– Вы расследуете убийства двух женщин. Их тела были найдены на днях. Я правильно понимаю?
– Вы правильно понимаете.
– Но мистер Лоуэлл в Лондоне. – Трэверс повторил это медленно и терпеливо. – А если его там нет, значит, он путешествует. Насколько я понимаю, он очень много путешествует. По всему миру.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Пять или шесть лет назад. Да, я полагаю, шесть лет назад. Это будет точнее.
Ева извлекла из сумки распечатку фотографии с удостоверения личности.
– Это Роберт Лоуэлл?
– Да, это он. Я ничего не понимаю, лейтенант. Это Роберт Лоуэлл-старший. Он умер… О мой бог, он мертв вот уже скоро сорок лет. Его портрет висит у меня в кабинете.
– Вот оно что? – «Умно, – подумала Ева. – Хитер сукин сын». Она вынула портрет, сделанный детективом Янси. – Как насчет вот этого человека?
– Это ныне здравствующий мистер Лоуэлл. Во всяком случае, портрет очень на него похож. – Трэверс заметно побледнел, переводя взгляд с портрета на Еву. – Я видел это изображение в новостях по телевизору. Честно говоря, я не связал его с… Я… как я уже говорил, я не видел мистера Лоуэлла последние несколько лет, и я никогда… Я просто не видел его в этой картинке, пока вы только что не спросили. Но, видите ли, тут наверняка допущена какая-то ошибка. Мистер Лоуэлл – человек очень тихий, он любит одиночество. Он абсолютно не мог…
– Все они так говорят. Через несколько минут прибудет моя бригада с ордером. Нам нужно осмотреть это здание. От подвала до крыши.
– Но, лейтенант Даллас, уверяю вас, его здесь нет.
– Представьте, я вам верю. И тем не менее нам нужно осмотреть это здание. Где он останавливается, когда приезжает в Нью-Йорк?
– Честное слово, я не знаю. Это так редко бывало… И я не считал себя вправе об этом спрашивать.
Пальцы Трэверса метнулись к узлу строгого галстука и дважды поправили его, хотя в этом не было никакой нужды.
– Во время Городских войн было еще одно здание в Нижнем Вест-Сайде, не так ли?
– Да-да, кажется, было. Но мы являемся единственным предприятием в Нижней части города с тех пор, как я работаю в компании.
– И как давно вы работаете в компании?
– Лейтенант, я занимаю директорский пост последние пятнадцать лет. И за это время можно по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз я лично контактировал с мистером Лоуэллом. Он ясно дал понять, что просит его не беспокоить, ему это не нравится.
– Не сомневаюсь. Мне нужна адвокатская фирма, мистер Трэверс, и любая другая имеющаяся у вас информация о Роберте Лоуэлле. Что вам известно о его мачехе?
– О мачехе? Насколько мне помнится, она была убита во время Городских войн. Поскольку она никак не была связана с бизнесом, мне о ней практически ничего не известно.
– Имя?
– Простите, пожалуйста, но я так сразу и не вспомню. Возможно, ее имя есть в наших архивах. Еще раз простите, но все это крайне неприятно.
– Да уж, – сухо усмехнулась Ева. – Убийство может запросто испортить даже самые шикарные похороны.
– Я только хотел сказать… – Трэверс залился краской и тут же снова побледнел. – Я понимаю, вы должны делать свою работу. Но, лейтенант, у нас прямо сейчас происходит прощание с одной из убитых женщин. Я должен просить вас и ваших людей действовать осмотрительно. Для родных и близких мисс Йорк это чрезвычайно тяжелый и печальный момент.
– Я позабочусь, чтобы родные и близкие Ариэль Гринфельд не попали в ваш Зал Упокоения в ближайшем будущем.
Они действовали осмотрительно, насколько это вообще возможно для дюжины копов. Фини и Макнаб атаковали электронику. Ева спустилась в подвал вместе с Рорком.
– Не слишком отличается от нашего морга, только меньше, – заметила она, оглядывая рабочие столы из нержавейки с желобками по краям, шланги, трубки и инструменты. – Я думаю, он получил свои первые знания по анатомии именно здесь. Вероятно, с самого начала практиковался на трупах.
– Вдохновляющая мысль!
– Да уж. Они же были уже мертвы, так? Хотелось бы надеяться. Стало быть, – опять-таки надо надеяться, – им эти манипуляции не доставляли мучений. Да, кстати, знаешь, что еще? Когда придет мой час, я не хочу бальзамирования и стилиста. Можешь сложить большой костер и запихнуть меня внутрь. А потом можешь сам броситься в костер – продемонстрировать свое безумное горе и вечную преданность.
– Погоди, я это запишу, чтобы не забыть.
– Тут для нас ничего нет, – подытожила Ева. – Мне нужен второй адрес, по которому действовала контора во время Городских войн. И любая другая недвижимость, которой владел Лоуэлл в любом своем обличье, под любым именем.