Чайлд попытался придерживаться стиля интервью, но на все его вопросы она отвечала кратко и сухо, а ответив, тут же сама задавала Чайлду вопросы о его работе и о нем самом. У него появилось ощущение, что это у него берут интервью.
Детектив потерял надежду что-нибудь выяснить, он даже не мог решить для себя, есть здесь что-нибудь стоящее или нет. Конечно, обитатели дома вели себя довольно странно, но это ничего не значило, особенно в Южной Калифорнии.
Незаметно появился Глэм и занялся тем, что стал убирать со стола пепельницы с окурками и наполнять бокалы. При этом он не сводил с женщины глаз. Один раз он даже дотронулся до нее, отчего она вскинула голову и обожгла его гневным взглядом. Игеску видел, что Чайлд это заметил, но только усмехнулся.
В конце беседы Чайлд, проигнорировав очередной вопрос Магды, попросил барона прокомментировать получившее столь широкую известность «происшествие с вампиром». Собственно, ради этого он сюда и приехал. Он заранее пообещал, что его статья, если только он наберет для нее достаточно материала, будет, по возможности, деликатной.
— Честно говоря, мистер Уилстон, я согласился на это интервью только ради того, чтобы раз и навсегда пресечь распространяемые обо мне слухи. Я веду уединенный образ жизни. Я богат, но я поручил вести все мои дела доверенным людям и живу в свое удовольствие. Вы видели мою библиотеку, она весьма обширна, и в ней немало раритетов. У меня широкий круг интересов, я очень много и на многих языках читаю. Десяток полок в библиотеке заполнены книгами, посвященными драгоценным камням: это мое хобби. Но в моей библиотеке также, как вы, наверное, заметили, много книг, посвященных колдовству, черной магии, вампирам, ликантропии и так далее. Я интересуюсь и этим, но не потому, что я вампир. — Он усмехнулся поверх сигары. — Эта тематика не интересовала меня до того несчастного случая, которому я обязан вашим визитом. Я решил, что, раз уж меня обвиняют в вампиризме, мне следует побольше узнать о нем. Я кое-что и раньше знал об этом, я ведь родом из Прикарпатья, где простые люди верят больше в чертей и вампиров, чем в Бога. Но мои учителя никогда не обучали меня местному фольклору, а у меня не было близких знакомых в среде неаристократов.
Я решил дать вам интервью, чтобы раз и навсегда покончить с этой чепухой. И чтобы переключить интерес с моей персоны на действительно сверхъестественный феномен. Я не возражаю, чтобы вы опубликовали фотографию призрака Долорес дель Осоройо. Я изменил свое решение относительно фотографий, Магда вышлет необходимые для вашей статьи снимки. На них сфотографированы некоторые комнаты в доме с присутствующим в них призраком. Я сделаю это при условии, что в вашей статье вы ясно дадите понять читателям, что я обычный человек, любящий уединение. Попутно вы можете описать эту историю с привидением, как вам только заблагорассудится. Но вы должны также ясно дать понять, что больше никаких интервью не будет и что я не потерплю у себя никаких любопытствующих, мистиков и журналистов. Договорились?
— Конечно, мистер Игеску. Даю вам слово. Как мы и договаривались, перед публикацией я пришлю вам для правки текст статьи.
У Чайлда начала кружиться голова. Он пожалел, что не отказался от бренди. Уже больше четырех лет он не употреблял алкоголя. И в этот раз он бы не изменил своим правилам, если бы Игеску не похвалил бренди как очень редкое вино, так что Чайлд соблазнился. К тому же ему не хотелось без необходимости настраивать против себя хозяина. Правда, он выпил не больше одного бокала. Или напиток был очень крепким, или после столь долгого воздержания он стал особенно уязвимым к действию алкоголя.
Игеску повернул голову и посмотрел на высокие, потемневшие от времени старинные напольные часы.
— Ваше время подошло к концу, мистер Уилстон. Чайлд не мог понять, почему барон так беспокоится о времени, поскольку, по его собственному признанию, у него нет никаких срочных дел и он редко покидает дом. Но он воздержался от вопроса. Барон, разумеется, воспринял бы это как дерзость и ответил на него холодным молчанием.
Игеску поднялся, Чайлд тоже встал. Магда Холиани допила бокал. В дверях появился Глэм, однако Игеску сказал:
— Миссис Холиани отвезет мистера Уилстона к воротам, Глэм. У меня для вас есть другая работа.
Глэм открыл рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его.
— Очень хорошо, сэр. — Повернувшись на каблуках, Глэм удалился.
— Если вам нужен еще материал для статьи, мистер Уилстон, — добавил Игеску, — то вам следует посмот-
реть книги Мишеля Гаро в университетской библиотеке. Кстати, у меня есть две его книги, — первое издание, разумеется. Старый бельгиец имел несколько очень интересных и весьма оригинальных теорий относительно вампиров, оборотней и других так называемых сверхъестественных феноменов. Его теория «психического импринтинга» просто очаровательна. Вы его не читали раньше? Вы читаете по-французски?
— Никогда о нем не слышал, — сказал Чайлд, раздумывая, не оказался ли бы он в ловушке, ответь он на этот вопрос утвердительно. — Я действительно читаю по-французски.
— Есть много так называемых авторитетов в области оккультных наук, которые никогда не слышали о ле Гаро или не имели возможности прочесть его книги. Я рекомендую обратиться в отдел редких книг университетской библиотеки и спросить ксерокопию «Les Murs S'ecrou-les». Перевод с латыни на французский. Оригинал еще в шестнадцатом веке был переведен на французский язык и, как это ни странно, на чешский. Латинских копий сохранилось, насколько я знаю, всего десять. Одна хранится в Ватикане; шведский монастырь имеет два экземпляра; один экземпляр хранится у меня; кайзер Германии имел один, но он потерян, а скорее всего украден после его смерти; другие пять — в государственных библиотеках в Москве, Париже, Вашингтоне, Лондоне и Эдинбурге.