— Дамы и господа, прошу вас поскорее пристегнуться, нас просят поскорее освободить ангар, — донёсся бодрый голос из динамика. — Ты и есть тот самый «четвёртый»?
Сергей не сразу понял, что обращались именно к нему, а «четвёртый» относилось не к его прозвищу или обозначению где-либо, а к номеру канала связи. Он жестом велел парням отключить рации, а сам переключился на закрытый канал с пилотом.
— Лесник, верно? Тот самый? — мгновенно, сквозь весьма ощутимые помехи спросил пилот.
— Да, тот самый, — как можно спокойней ответил Сергей, не зная, радоваться ли ему подобной славе. — Что-то случилось?
— Я просто… хотел познакомиться с легендой, до того как… ну, ты знаешь. Мне даже не верится, что вы согласились высадиться после всего, что случилось.
— Погоди, ты о чём? — напрягся он, отвернулся, чтобы не видеть товарищей, что слышали его, но не слышали пилота.
— Ну, о других, — неуверенно ответил тот. — Или вы не знаете?
Лесник поднял голову, посмотрел прямо в камеру под потолком, замотал головой. Происходившее нравилось ему всё меньше, и притупившийся страх теперь начинал сплетаться со злостью и гневом. Не самый лучший коктейль перед встречей с дамой по имени Хэлла.
— Значит, они вам не сказали… — задумчиво протянул пилот. — Вы не первые летите. Я до вас высадил две команды. Обе погибли. Даже тел не нашли. Слышал от ещё пары пилотов, что те тоже высаживали людей, но назад никто не вернулся. Так что, извини, что испортил боевой настрой, но тебе стоит знать, как обстоят дела.
— Спасибо, — сухо ответил Сергей, переваривая услышанное. Он отключил связь, вернув базовые настройки, велел то же самое сделать остальным и отмахнулся от расспросов, намекнув, что всё расскажет позже.
— Так, нам, наконец, дали добро, держитесь, — в голосе пилота снова мелькнула бодрость и уверенность. Притворялся ли тот или действительно выбросил из головы печальную судьбу команды смертников, что вёз?
Перед глазами всё поплыло, живот неприятно свело, а его содержимое заторопилось наружу. Обычно симптомы «всплытия» не проявляются настолько сильно, но Лесник никогда раньше не летал на крейсерах и на таких скоростях. Поэтому торможение и выход в обычное пространство стали столь дискомфортными, да ещё и закованный в скафандр, он ужаснулся, что если блеванёт, то всё останется внутри.
Головокружение быстро прошло, спасал свежий, прохладный воздух, что подавали системы скафандра. Сергей подключился к сети, вывел на экран своего компьютера картинку с камеры носовой шаттла. Они всё ещё находились в ангаре, в то время как двигатели истошно вопили, будто посудина мчалась на всех парах к планете.
— Чёрт, — выпалил он, свободной рукой схватился за подголовник, вжался в кресло. — Нами сейчас выстрелят, держитесь!
Едва он договорил, как створы ангара распахнулись, на миг показалась голубая поверхность Хэллы, а в следующую секунду магнитные захваты «птички» отключились, и она арбалетным болтом помчалась к цели. От тряски стучали зубы, в глазах темнело, в висках пульсировала кровь, на грудь будто наступил великан, стало тяжело дышать. Длилось это от силы пару секунд, затем настала невесомость, разгон прекратился, основной движок умолк, сменившись шипением маневровых.
Они падали.
— Координаты обозначены, спуск идёт нормально, четыре минуты до атмосферы, — известил пилот, ответ ему пришёл незамедлительно, прямо с мостика.
— Скорректируйте курс, отклонитесь на восемь градусов, — послышался голос капитана в динамиках скафандра. Очевидно, «прослушка» работала в обе стороны, и смертники прекрасно слышали, что творилось на мостике, хотя, возможно, кто-то просто забыл выключить общую связь. — Готовимся выстрелить, десять секунд.
Монитор на предплечье вспыхнул красным. Лесник уставился на немыслимое зрелище: мимо них сочился столб плазмы, проникал через атмосферу, вгрызался в поверхность, пожирая джунгли. И снова ему впервые довелось лицезреть орудийный залп «Ломоносова», ужасающую мощь, способную крушить горы и испарять океаны. По спине пробежали мурашки, и невольно закрались мысли, выстрелит ли Филиппова, если контейнер заберут американцы, опередив их команду. Какого это будет — наблюдать подобное не из космоса, а непосредственно в эпицентре, успеют ли они хоть что-то почувствовать, прежде чем превратятся в пепел?