Село Дединово на Оке, по соседству с Коломной, славившееся своими отличными плотниками, было намечено на этот раз для устройства верфи. В ее распоряжение были отданы леса в Вяземском и Коломенском уездах и тульские литейни, и уже в сентябре 1668 года была готова к отправлению первая эскадра, состоявшая из одного корабля – «Орла», о котором мы уже говорили, яхты, двух шлюпок и одного челнока. «Орел» имел в длину 80 футов, а в ширину 21 фут; дно его было глубиною в 5 футов. На нем было двадцать две пушки. Прибыв из Амстердама с четырнадцатью членами экипажа, капитан Давид Бутлер принял главное начальство над новою эскадрою.
«Фредерик» – первый известный вооруженный парусный корабль западноевропейского типа, построенный в России. 1636 г.
Между прочим, отправка ее в путь задержалась из-за непогоды, и только в конце 1669 года, ценою также огромных усилий, «царский флот» был доставлен к якорной стоянке на Астраханском рейде. Он стоил 9021 рубль. Это было очень дешево, но, увы, имея целью уничтожить пиратов, эта попытка как раз совпала с выступлением на сцену Стеньки Разина, и в следующем году «Орел» и его эскадра были сожжены по приказу атамана. Алексей в этом отношении смог завещать своему сыну лишь память и пример такого предприятия. Мы знаем, что это оказалось достаточным, и самая попытка, хотя и несчастливо окончившаяся в самом ее начале, покрыла бы славою второго Романова, если бы по своему авантюристскому и химерическому характеру она не создала в итоге обманчивую иллюзию, в силу которой русский флот и был основан несколько лет спустя и которой он не перестает жить с тех пор.
Алексей, однако, оставил в наследство и другие залоги будущего, менее случайные, о которых частью уже упоминалось и на которые будет еще обращено в дальнейшем внимание читателя.
Глава VII
Внешняя политика
1. Московская дипломатия
Внешняя политика первых Романовых была еще главным образом направлена на восток, на поле действия, где она приобретает совершенно особенный характер. Вековые распри с ее непосредственными соседями европейского Запада, с Польшей и Швецией, составляют исключение. Они приобретают в эту эпоху такое важное значение, что нам показалось необходимым посвятить им несколько отдельных глав во второй части этой книги. Представляя собой лишь рекогносцировку неизвестных земель, смелые попытки или робкие нащупывания почвы, другие сношения Москвы семнадцатого века с Западом требуют только общего обозрения, для которого совершенно достаточно этой главы.
С середины предшествующего века московские дипломаты объехали все столицы западного континента, и англомания стала в Москве играть значительную роль, вторгаясь даже в частную жизнь Грозного. Но из этого не создалось, однако, никакой близости. Этому мешали различные препятствия, среди которых следует поставить в первую голову обоюдное незнание взаимного положения. Сведения, собранные в Москве по поводу иноземных стран и совершавшихся в них событий, печатались в газете, носившей название «Куранты», – от латинского слова currens, – общее для многих газет, издававшихся в Германии, Голландии и Польше. Но, издаваясь в департаменте иностранных дел (Посольском приказе или в канцелярии посланников) в количестве двадцати номеров в год, бюллетень этот оставлял желать много лучшего как по точности, так и по быстроте сообщений.
Посланный в 1656 году в Италию стольник Чемоданов узнал, прибыв по назначению, что «герцог Франциск», к которому были адресованы его верительные грамоты, уже имел третьего преемника! Через десять лет Потемкин, отправляясь в Испанию, узнал, что собирался также обратиться к королю Филиппу IV, который умер два года тому назад!
«Вести-Куранты» («вестовые письма») – условное название первой русской рукописной газеты, издававшейся в России в XVII веке на протяжении около восьмидесяти лет
Эти посланцы были, впрочем, по большей части новички, совсем не знавшие ни обычаев, ни приличий тех стран, которые они посещали, но старавшиеся ввести там чисто кремлевский ритуал. Очень пунктуальные в области этикета, они расточают излишние проявления почтения, требуя при этом выполнения таковых и с другой стороны, что им удается с трудом. Во Флоренции Чемоданов и его помощник, дьяк Постников, падают ниц перед государем и целуют ему ноги, после чего они считают себя обиженными, когда, при произнесении имени царя, герцог не отвечает никаким жестом, который имел бы такое же значение.