Дипломатическая акция — обращение Гедимина к папе (в конце 1322 г.[2281]) и к немецким городам[2282] и монахам — доминиканцам и францисканцам[2283] (в январе и мае 1323 г.) с призывом о переселении в Литву крестьян, ремесленников, купцов, служилых людей и духовенства, с предоставлением им льгот и выгод — имела широкий международный резонанс и, что главное, при деятельном участии Риги и некоторых других городов завершилась литовско-немецким Виленским договором 2 октября 1323 г.[2284]
Это был крупный дипломатический успех Литвы. Фактически она, оставаясь языческой, получила международное признание, ибо в июле 1324 г. папа подтвердил этот договор[2285]. Даже после того, как папские легаты прибыли в октябре 1324 г. в Ригу (где подтвердили договор[2286]), а их послы, побывав в Вильно, убедились, что Гедимин не намерен принимать католичества[2287], договор просуществовал около четырех лет. Тому были свои причины и, в частности, заинтересованность немецких городов и Ордена в торговле с Литвой и Русью.
Но Орден не был последователен: мирные отношения с Литвой таили в себе угрозу принятия ею католичества, что сделало бы само существование Ордена как завоевательной организации бесцельным. Поэтому можно видеть, что Орден заключил еще в январе 1323 г. договор с Новгородом, направленный против Литвы и Пскова[2288]; он старался и Ригу отвлечь от союза c Литвой[2289] и вообще допускал враждебные действия в отношении Литвы[2290]. Литовское правительство умело использовало мирный договор для сближения с Польшей и удара в тыл Ордену на Бранденбург[2291]. Нашло оно средства и для установления мира с Новгородом[2292].
Позднее литовско-немецкие военные действия возобновились, причем ухудшилось положение Литвы на севере. В 1328 г. литовское правительство помогало рижским бюргерам воевать против Ордена — войско литовского короля прошло с опустошениями по его владениям[2293], но все же Орден сумел подчинить Ригу и навязал ей договор 30 марта 1330 г.[2294] После этого начинаются походы ливонских рыцарей на Жемайтию (1330, 1332)[2295], они укрепляют замки Добен и Терветен[2296] и начинают участвовать в совместных с тевтонскими рыцарями вторжениях в Жемайтию, Аукштайтию и в Полоцкую землю (1333, 1334 гг.)[2297].
Не только папство, но и германские императоры продолжали оказывать помощь Ордену. В 1337 г. Людовик Баварский «пожаловал» Ордену Жемайтию, Коршувскую землю и Русь (Samaiten, Karsow vel Rusye)[2298], а вслед за тем и всю Литву[2299]. Впрочем, Орден понимал, что дело не в пожалованьи, и вскоре великий магистр отправил послов в Германию, зовя оттуда «soldatos, princeps etc. contra Lithwanos et Ruthenos in eorum devastacionem, ne de cetera Prutenos in tantum turbarent»[2300]. В 1338 г. Орден подписал с Литвой торговый договор и мир на десять лет; правда, уже в 1339 г. ливонские рыцари нападали на Жемайтию[2301], но от прежних планов быстрого завоевания Литвы и Руси не осталось и следа[2302]. Однако положение Литвы осложняется, и дальнейшая борьба за независимость будет еще более тяжело отражаться на всей ее экономической, политической и культурной жизни.
В заключение рассмотрим, как развивались взаимоотношения между Литвой и Польшей. Время 1283–1340 гг. характеризуется многократными литовскими походами на земли мазовецко-куявские — Плоцк и Сохачев (1286), Брест (1291, 1324, 1336); на малопольские — Люблин (1282, 1302), Сандомир (1283, 1296); на великопольские — Добжинь (1284, 1323), Калиш (1306, 1307), Ленчицу (1294). Насколько можно судить по данным источников, приведенным С. Заянчковским, более тесные отношения сохраняла Литва с князьями плоцкими и мазовецкими[2303].
C течением времени назревало, однако, сближение Литвы и Польши. Мы видели, что Литва, ведя тяжелую борьбу с Орденом, сумела прорвать дипломатическую блокаду, — это делало формально возможным сближение с Польшей.
Для него были должные политические предпосылки: в 1309 г. Орден при помощи маркграфа Бранденбурга захватил Польское Поморье; тяжба с Орденом из-за этой земли в 1320–1321 гг. не принесла Польше успеха. Таким образом, у Литвы и Польши был общий противник — Орден. С другой стороны, в 1323 г. умерли последние галицко-волынские князья Романовичи. Исследователи полагают, что Болеслав-Юрий II мазовецкий занял галицкий стол в результате дипломатического сговора Польши и Литвы. Это сближение должно было стать еще более прочным ввиду опасности, которая грозила их дальнейшим намерениям по захвату Галицко-Волынской Руси со стороны Золотой Орды. Полагают даже, что уже в 1323 г. Литва захватила Подляшье[2304].
2284
На собрании сословий в Эрмсе 10 августа 1323 г. обсуждалось и было принято предложение Гедимина (
2289
LU,t. VI, № 3072; Reg. № 805а. Аналогичные действия в отношении епископа эзельского (LU, t. VI, Reg. 822 f. u ad Reg. 822 L).
2290
РЛА, № 69 = LU, t. VI, № 3074 (жалоба Гедимина епископам Дерпта и Эзеля, наместнику Ревеля и городскому рату Риги от 2 июня [1324 г.]); см. Приложение IV.
2293
В 1330 г. большое литовско-русское войско вторгалось в землю куршей. Can. Samb., cap. 7, р. 284–285; Wig. р. 475.
2301
Более того, Орден сам напал переходить к обороне. Еще до 1280 г. он ввел особый сбор «шалауенкорн» (
2304
Ibid., str. 602–604. Впервые источники говорят о литовской власти в Подляшье, в частности, в Берестъе под 1348 г. (HW, р. 75).