Международная обстановка в Европе также делала возможным польско-литовское сближение. Папская курия соперничала с Людовиком Баварским, используя против него чешского короля Яна Люксембургского; последний был враждебен Польше и был не прочь вовлечь ее в конфликт и с Орденом, и с союзником Людовика маркграфом бранденбургским Вальдемаром.
В этих условиях и был заключен литовско-польский союзный трактат 1325 г.; он сопровождался браком сына Владислава Локетка Казимира с дочерью Гедимина Альдоной. На основе этого договора Польша организовала поход на Бранденбург (1326 г.). Литовское правительство выделило в распоряжение Локетка 1200 всадников во главе с Давыдом городетским. Поход был опустошительным, причем союзники дошли до Франкфурта-на-Одере[2305]. Этим воспользовался чешский король Ян и в 1327 г. напал на Польшу; тогда в борьбу вмешалась союзная Польше Венгрия, где правил Карл-Роберт Анжуйский, также враждебный Людовику Баварскому.
Для нас все эти факты имеют то значение, что позволяют понять, при каких условиях возник большой крестовый поход на Жемайтию 1329 г. Дело в том, что чешский король двинулся не на Польшу, а на ее союзника — Литву. В 1328 г. он вышел из Праги с 300 рыцарей чешских, немецких и английских[2306], его сопровождал секретарь, известный французский поэт Гильом де Маню, описавший этот поход в стихах[2307]. К войскам Яна присоединились 200 немецких рыцарей и 18 тыс. другого войска Ордена[2308]. Они ворвались в Жемайтию, где захватили пять городов: город Гедимьна (близ Граумены — притока Юры), Сиздитен (Машо называет его Xedeyctain), Такайниц, Гиегуже и Медвяголу; жители последней, чтобы сохранить город, согласились принять крещение: vnd die boiaren von Mednuki haben im (т. e. магистру Вернеру) gehuldiget[2309], но по уходе врагов отвергли соглашение. Локеток поддержал Литву вторжением в Кульмскую землю, и в общем поход не дал рыцарям территориальных приобретений.
Литовско-польский союз не был, однако, долговечен. На 1330 г. было намечено совместное польско-литовско-венгерское выступление против Ордена. Но хотя войска и собрались[2310], поход не был общим, так как по инициативе венгерского короля, опасавшегося усиления Польши, литовские «язычники» были отстранены от участия в деле и Гедимин увел свое войско[2311]. В дальнейшем Польша, продолжая, борьбу, не добилась успеха: она не только не вернула Поморья, но потеряла Куявию (Брест, Иновроцлав)[2312].
Так закончилась эта первая попытка литовско-польского сближения. Она показала, что объединенные силы Литвы и Польши могут постоять за себя. Но пройдет много времени, прежде чем правительства этих двух стран найдут возможным вступить в политический контакт, который приведет их к унии, а польский и литовский народы — к славной победе над немецкими захватчиками под Грюнвальдом. Но это — особая тема, имеющая свои источники и недавно монографически изученная в нашей историографии[2313].
Изложенное выше дает возможность подвести следующие итоги.
1. Мужественное сопротивление литовского народа иноземной (прежде всего немецкой) агрессии в XIII–XIV вв. — яркая страница национально-освободительной борьбы народов эпохи средневековья. В этой борьбе литовский и белорусский народы выступали в боевом единстве.
2. Наступление на Литву было организовано под стягом крестовых походов наиболее реакционной силой тогдашней Европы — папской курией — и получало поддержку правительств Германии, Дании, Польши, Чехии, а в дальнейшем также Англии[2314] и Франции.
3. Борясь за независимость, Литва оказала поддержку другим народам — пруссам и латышам (куршам, земгалам) в их противодействии агрессии.
4. В изучаемое время постепенно складывались предпосылки политического сближения правительств Литвы и Польши, которое имело важное значение для успешного исхода борьбы литовского и польского народов с немецкой агрессией.
2310
Путь большого войска Гедимипа отмечен столкновениями в районе Остероде, под крепостью Лобов, затем — у замка Курниг (Кауерхгик па Древенце) и в земле
2314
Участие рыцарей в походах и в Прибалтику и в Переднюю Азию было настолько распространено, что даже Джефри Чосер (1340–1400) в прологе к «Кентерберийским рассказам» говорит про своего рыцаря: сперва