— Я этого не говорила, — ответила Дрейпер. — Я всего лишь не убеждена, что он невиновен. В отличие от Дерека. И Росса.
— Сколько вам лет, Дженни?
— Тридцать один. А что?
— И сколько вы прослужили в адвокатской конторе?
— Восемь лет. Девять, если считать ученичество. Опять же, к чему этот вопрос?
Дрейпер, несомненно, была уверена в себе. Возможно, даже чересчур. Это не беспокоило Майкла. В их профессии вера в собственные силы была необходимым качеством.
— Просто необычно, что столь молодой и неопытный адвокат открыто выражает несогласие с Дереком Ридом и Эндрю Россом.
Произнося эти слова, Майкл сообразил, что их можно истолковать неверно. Он продолжил:
— Я хочу сказать, это здорово. Большинство людей в вашем положении просто согласились бы с мнением старших. Особенно если старшим выступает Дерек.
— Спасибо.
Майкл видел, что комплимент ей приятен.
— То есть вы согласны со мной? — спросила Дрейпер. — В том, что они могут ошибаться насчет Кэша.
— Нет, нисколько. — Реакция Дрейпер на его ответ рассмешила Майкла. Девушка заметно сдулась. — Кэш произвел на меня в точности такое же впечатление, как на Дерека. Я считаю, мальчишка не совершал ничего из того, что ему вменяют. Я просто не верю в это. Но хорошо, что вы относитесь к нему скептически. Кто-то из нас должен. Держите глаза открытыми и голову ясной, пока я отправляюсь в крестовый поход.
Дрейпер не ответила, что не удивило Майкла. Вряд ли за свои восемь лет службы она встречала королевского адвоката, который был бы доволен тем, что младший по званию поставил под вопрос его заключение. Многие барристеры в позиции Майкла расценили бы такое несогласие как оскорбление. Как вызов их превосходству.
Эго, насколько было известно Майклу, решало все.
Он смотрел, как Дрейпер обдумывает его слова. Если у нее действительно такой острый ум, как утверждает ее репутация, она поймет преимущество команды, в которой вера сочетается со здоровым скептицизмом. Пусть это и необычный подход, но в такой команде будут учитываться все точки зрения.
— То есть вы хотите, чтобы я не соглашалась с вами? — спросила Дрейпер. — Вы хотите, чтобы я сомневалась во всем, что говорит наш клиент?
— Мне нужно, чтобы вы сомневались, — ответил Майкл. — Я поверил в этого мальчика, Дженни. И чем дольше читаю доказательства, тем больше убеждаюсь в его невиновности. Но вера создает слепые зоны. Если вы останетесь при своем мнении, это поможет нам их избежать.
Дрейпер откинулась на стуле, и по ее лицу поползла улыбка. Майкл видел, что она разглядела преимущество его подхода.
«Может, ее репутация все-таки заслуженна, — подумал Майкл. — Посмотрим».
— Так что вы думаете о показаниях Терри Колливера? — спросил он ни с того ни с сего. Он уже решил, что дискредитация этого свидетеля будет их лучшей стратегией. И теперь хотел знать, пришла ли Дрейпер к такому же выводу.
— Думаю, он слабое звено в обвинении, — ответила Дрейпер. — По крайней мере, с точки зрения присяжных.
— Почему?
— Потому что у него есть причина врать. Его арестовали за убийство. Показания телефонных вышек служат доказательством, что он был если и не на самом месте преступления, то рядом. Его собирались судить за убийство, но тут вдруг он сдает О’Дрисколла с Кэшем. Взамен на переквалификацию обвинения на гораздо менее серьезное.
— Верно, — кивнул Майкл, довольный ответом. Она заметила главную слабость свидетеля, но пропустила другую. — Почему в полиции приняли его слова на веру? — спросил он. — Почему просто поменяли его на О’Дрисколла с Кэшем?
— Потому что они знали, что О’Дрисколл замешан, — ответила Дрейпер. — Но не могли его обвинить, потому что у них не было приемлемых для суда доказательств. Показания Колливера дали им такое доказательство.
— Но зачем называть и Кэша? — подсказал Майкл Дрейпер. — Почему не сдать одного О’Дрисколла?
— Потому что Колливер говорит правду?
«Слишком очевидно, — подумал Майкл. — Здесь она промахнулась».
— Почему вы так думаете? — спросил он.
— Это объясняет, почему косвенные улики против Кэша кажутся такими убедительными. Полиция даже не подозревала его, до того как Колливер сделал свое заявление. Не было никаких причин его называть, если только он действительно не виновен.
— Уверены?
— По вашему тону я догадываюсь, что не должна бы, — улыбнулась Дрейпер. — Что вы сами думаете?
— Я думаю, что О’Дрисколл был не один, когда убивал Голлоуэев. Никто бы не смог в одиночку убить обоих. Особенно учитывая то, как их убили. Это была работа для двоих. Минимум.