Остановившись перед кабинетом студсовета, Нэраи убедилась, что поблизости никого нет, и расплела волосы. В прошлый раз «братец» ясно дал понять, чтобы заплетенной он ее больше не видел. Вошла без стука и увидела сидящего на диване Жоршена. Он читал какие-то бумаги, а когда поднял взгляд, зло улыбнулся и встал.
– Пройдем в архив, чтоб нам никто не помешал, – бросил он, направляясь к маленькой боковой двери.
Так, думать об архиве, его стеллажах с многочисленными папками и единственным столом. А под этими мыслями пыталась унять страх к этой комнате, панический страх, который грозил затопить сознание. Внешне осталась бесстрастной и прошла в маленькую комнатку без окон, заставленную полками, стеллажами и коробками с разнообразными папками и книгами. Посередине комнаты стоит небольшой стол, за которым всегда и разбирались все эти записи.
Как только дверь захлопнулась, Жоршен резко притянул девушку к себе и, накрутив волосы на кулак, зафиксировал ее лицо, чтобы она смотрела только ему в глаза. Этих карих красивых глаз с густыми ресницами Нэраи боялась. В них никогда не было ни тепла, ни участия, даже когда он был ребенком. Только жестокий и расчетливый взгляд скользил по всем предметам, не делая различий между людьми и обстановкой интерьера. Его каштановые волосы были сейчас собраны в хвост, что только подчеркивало острый овал лица. Увидев на лице девушки полное внимание, «братец» оскалил зубы в подобии улыбки.
– Что в моих словах ты не поняла, дура? Зачем ты ходила с альфаркой в библиотеку?
Нэраи стало тяжело дышать, а в горле образовался огненный комок, но нельзя показывать отчаяния – будет только хуже. В ожидании ответа, он потянул ее волосы, и она с острой болью почувствовала, как несколько волосинок вырвались с корнем.
– Она попросил помочь ему с алхимией, – простонала она, больше не притворяясь, что ей не больно.
Нэраи отпустила заранее приготовленные воспоминания, старательно концентрируясь на своей физической боли, как бы между прочим в уме всплывали картинки, как они с Кей ищут в библиотеке необходимые книги, как объясняет принцессе для чего какая книга понадобится, и как долго потом сидят в читальном зале за столом, делая закладки в необходимых местах выбранных учебников. С облегчением почувствовала, как висок кольнула острая, быстро прошедшая боль – Жоршен подключился к мыслям. Теперь появилось неприятное чувство, что мозг обволакивают чьи-то скользкие пальцы. Нэраи сцепила зубы и сосредоточилась на боли в затылке.
– Мне не нравится, что ты столько времени проводишь с ней, – прошипел парень, убрав свое присутствие из ее головы.
Он толкнул «сестру» на стол, и она больно ударилась поясницей об угол. Жоршен медленно двинулся к ней со сверкающими глазами:
– Не подходи к этой суке, – навис он и провел рукой по груди. Гадкая улыбка исказила его лицо, Жорш резко перевернул девушку на живот и стал задирать длинную юбку, – или я найду как разнообразить твою жизнь, дорогуша. Неужели, тебе так хочется повторения твоего восемнадцатилетия?
Нэраи судорожно всхлипнула, отгоняя воспоминания четырехлетней давности – второй самый страшный день в ее жизни. А «добренький братец», продолжая шептать на ухо, как он относится к Кейрэн, спустил с нее трусики и, обхватив сзади, засунул руку между ног.
– Ты даже не представляешь, что ждет эту заносчивую принцесску, – сладко мурлыча ей на ухо, стал Жоршен перебирать пальцами, вызывая такие отвратительные для Нэраи ощущения. Его вторая рука больно сжала грудь, пальцы скрутили соски, которые сразу же затвердели. – Давай, я хочу услышать твой стон…
Она до скрежета сжала челюсти, прижимаясь щекой к столешнице. В такие моменты Нэраи себя просто ненавидела. Ненавидела реакции своего тела на его прикосновения. Так хотелось отпустить ту пружину отчаяния, которая все туже и туже сжималась в ее груди, причиняя немыслимую боль. Но, как и множество раз ранее, она еще сильнее прижала ее, твердя свое заветное: Я КУКЛА! Это всего лишь оболочка!
Он продолжал работать пальцами обеих рук, вызывая жар внизу живота и болезненное мерзкое томление. Его горячее отвратительное дыхание обжигало ее ухо, а Нэраи себя ненавидела. До отчаяния, до боли, была себе противна. Но ничего не могла с этим поделать! Она кукла! А Жоршен слишком долго с ней играл, чтобы узнать все слабости.