Холл особняка Кейрэн встретил тишиной и темнотой. Здесь уже было за полночь. А ведь Нэраи за эти двое суток почти не спала и ела только два раза, пришла запоздалая мысль. И как только она об этом подумала, глаза наполнились резью, и руки сами потянулись их нещадно тереть. Заметив эти муки, Кей, нахмурившись, перехватила руку девушки и заглянула в ее уже порядком красные глаза. И что она там собирается в темноте увидеть? Тут вспомнила, что у альфаров хорошее ночное зрение… м-да… нигде от них не скрыться!
– Всем спать! – приказала принцесса и за руку потащила радалею наверх.
Только почему она привела девушку в свою комнату, а не ее? Но сил не было сопротивляться или что-либо спрашивать, и Нэраи, как была, в платье, повалилась в постель и окунулась в беспамятство.
Сон превратился в какую-то удушающую действительность. Нэраи разлепила глаза и поняла, чем вызваны эти неприятные ощущения. Она же уснула в своем тесном платье! Пошевелила ступнями – туфлей не было, а еще одеялом укрыли. Наверное, Кей позаботилась, хорошо хоть додумалась расстегнуть ворот платья, а то точно бы задохнулась. Хотя, отчасти Раи ей была благодарна, что не стала совсем раздевать, не могла она этого терпеть. Не хочет, чтобы кто-либо прикасался к ней, после всего… Нэраи этого не вынесу.
Повернула голову и увидела рядом на кровати лежащую альфарку. Было уже светло, и девушка могла хорошо разглядеть точеный профиль Кей, светлую безупречную кожу, розоватые губы… на губах, ее взгляд замер, сразу вспомнился последний поцелуй… Быстро посмотрела на глаза альфарки – они были открыты. Кей лежала на спине, сложив руки за голову, и задумчиво смотрела в потолок. Ее густые ресницы даже не дрожали, что можно было подумать о сне с открытыми глазами. Но сосредоточенный взгляд в одну точку давал понять, что принцесса не спит. Интересно о чем она сейчас так усиленно думает?
– Думает она о многом и сразу, – тихо сказала Кейрэн.
Нэраи вздрогнула от ее голоса. Но как Кей? Неужели может слышать мысли?
– Когда ты так громко думаешь, просто не могу не слышать, – усмехнулась альфарка и перевернулась на один бок, так что они оказались лицом к лицу.
– А как же амулет? – спросила, пытаясь в это время думать «тише», благо опыта у Нэраи было много.
– Раи… ну мы же с тобой уже не раз целовались, – провела она пальцем по губам своей мнимой радалеи. – Наши энергии после уговора переплелись, а при поцелуях еще больше вросли друг в друга. И когда ты вот так «громко» думаешь, я невольно все слышу, даже несмотря на крестик.
Нэраи стало стыдно и неприятно, если только представить, что принцесса могла успеть услышать за все это время. Горечь опустилась на нее глухим покрывалом, стискивая все тело – теперь и при Кей она не сможет думать все, что захочет. Но ни одна слезинка не прольется из глаз! Она кукла! Кукле все равно!
– Раи, нет! – Девушка вздрогнула, глаза Кейрэн сверкали яростью. – Ты не кукла! Не надо так со мной. Прошу… я никогда специально не полезу к тебе в голову, только если сама разрешишь услышать. – Она нежно провела подушечками пальцев по щеке Нэраи. – Расскажешь мне, что дядя от тебя хотел?
– Он учил меня познавать Пламя, – улыбнулась она. Прикосновения Кей дарили покой и уют, и больше не было тех тисков, которые испугали в первые моменты. – Кей, ты ведь сейчас не правительница Аватераона? Почему тогда все дела на тебе?
– Родители погибли полгода назад, – вздохнула альфарка и, отвернувшись, снова легла на спину. – Кей уже встал на путь принятия власти, ему оставалось только пройти положенный год обучения в земных государствах… и тут… – дыхание ее прервалось, губы сжались в тонкую полоску. – Я опоздала… сигнал пришел слишком слабый. Когда я… вышла из портала… двое последних живых нападающих держали Кея. Я встретилась с… ним взглядом и все поняла – никогда в жизни я так сильно не опаздывала. А потом кровь брызнула из его рассеченного горла. Глаза же смотрели только на меня… Его чудесные глаза… последний взгляд в его жизни принадлежал только мне! Те двое умирали долго и мучительно. Я должна была бы сожалеть об этом, но я не сожалею. Никакие сведения не смогли бы удовлетворить моей жажды мести. – Принцесса приложила ладонь ко лбу. Ее речь постоянно прерывалась, было видно насколько ей тяжело говорить об этом и не сказать она уже не могла. – Кей был единственным близким мне… Раи, как это тяжело! Сидеть, прижимать к себе… его голову с бледным лицом и остекленевшими глазами, чувствовать, как сквозь твои пальцы течет кровь, потому что жизнь ушла уже давно. Не иметь возможности даже оплакать, делать вид, что ничего не произошло! – голос Кей сорвался, –Я тогда думала только о мести… Тер прав! Я дура, малолетняя дура! Забыла о благе народа, а ведь все может быть ужасно… – устало прошептала она.