Нэраи прошла к своему креслу и переложила книгу на маленький столик. Столько вопросов крутилось в голове, а начать их задавать было боязно. А ведь только вчера думала, о том, как хорошо было бы поговорить с ним о самоисцелении.
– И чем обязана? – спросила, чтобы не затягивать молчания. Можно подумать он пришел поваляться на постели. У Тера что, своей нет?
– Не допускаешь мысли, что я просто хотел тебя увидеть? – хохотнул учитель. На лице Нэраи расползлась уверенная улыбка.
– Нет.
– И правильно делаешь, девочка!
– Почему ты все время зовешь меня девочкой? – поинтересовалась она. Ну в самом-то деле, у нее же имя есть.
– А ты разве мальчик? Неужели я так стар, что позабыл, чем мальчики от девочек отличаются? – в голосе Тера звучало столько серьезного испуга, что она почти поверила. Почти!
– У меня есть имя… – тихо сказала девушка. Не то чтобы она настаивала, но это казалось ей правильным поведением.
– Что мне имена… столько их пронеслось и погасло на моем веку… – что это было? Горечь, печаль? А потом резко переменился его тон: – Бабочка-однодневка разве может иметь имя? Цветок ее не запомнит, но пыльца, перенесенная на другое растение, навсегда вберет в себя тень воспоминания об этой прекрасной разгильдяйке, – Тер хрипло рассмеялся только ему понятному сравнению, и, перевернувшись на бок, внимательно посмотрел на девушку. – Ты хотела о многом со мной поговорить.
– Да, – и откуда только узнал? – Вчера было странное происшествие. Я была… ранена. Но когда Кей меня поцеловала, что-то произошло, и я исцелилась. Наши Пламена будто соединились и охватывали все тело, – сбивчиво рассказывала Нэраи.
– Девочка, что ты знаешь о радуге? – загадочно улыбаясь, вдруг спросил Теркай.
– Это… – вопрос был для нее неожиданным. – Капельки воды преломляют свет под разными углами.
– Правильно. Только вода и свет. А что же такое наша сила? Энергия, проходящая сквозь тело. Ты думаешь, от чего зависит тип Пламени? – глаза Тера загорелись страстным огнем.
– Разве не Пламя выбирает своего носителя? Конечно, довольно часто сила его передается потомкам, но это скорее исключение, – удивленно сказала Нэраи.
– И чему вас только учат! Глупые людишки! – расхохотался Теркай. Он легко поднялся и приблизился к ней, возвышаясь темной горой в своем неизменном черном камзоле на земной манер. – Ты снова путаешь элементаль с СИЛОЙ! Мы! Только наши сердце и разум преломляют энергию под определенным углом, создавая спектр нашего Пламени.
Нэраи сидела и снизу вверх смотрела на учителя. Его удивительные светло-фиолетовые глаза осветились озорным блеском. Он наклонился и оперся руками в спинку кресла по обе стороны от ее головы. Лицо Тера все приближалось и приближалось, а девушка будто медленно растворялась в бесконечном космосе его глаз. Усмешка горячим дыханием обожгла ее щеку.
– Цвета, проникая друг в друга, пробуждают нечто большее – радугу… Выводы делай сама! – втянув ноздрями воздух, он резко схватил ее за плечи, и Нэраи даже не успела испугаться, как оказалась сидящей у него на коленях. А Тер занял ее место в кресле и, обнимая за талию, спросил: – Ты почему не занимаешься?
– А… – Нэраи была немного ошарашена переменой места дислокации, чтобы вовремя сориентироваться на перемене темы. – Времени не было… – отвела взгляд.
– Вот не надо рассказывать! Вместо того чтобы предаваться мечтаниям в ванной могла помедитировать, – покачал головой он.
– Не надо лезть ко мне в голову! – возмутилась девушка. – И вообще, ты зачем пришел? Или… – голос ее вдруг задрожал от посетившей мысли. – Ты заберешь меня?
– Хоть Кей и нарушила мое требование, – рассмеялся он и откинулся на спинку кресла, – но ты останешься пока здесь. Представь, Мэй не разрешила тебя забрать! – сделал он круглые от возмущения глаза. – Итак, девочка моя, начнем урок!
Их объяло фиолетовое пламя. Они вновь оказались в фиолетовом измерении и снова совершенно нагие. Вот теперь это состояние ее напугало. Сидя на коленях у Теркая в таком виде, Нэраи почувствовала непереносимое отвращение и стыд. Быстро вскочила и отпрянула от него на приличное расстояние, пытаясь прикрыться распущенными волосами. Он же удивленно вскинул брови.