— Столько месяцев тягот, а потом... ничего, — жаловалась она.
— У тебя еще будут дети, — утешала я ее.
— Не хотелось бы снова проходить через все это. Но, пожалуй, придется. Рожать детей — долг... особенно когда...
Я знала, что Изабелла видит в Кларенсе будущего короля.
Словно забыла, что мы бежали из Англии, что Эдуард вряд ли уступит трон Георгу. Как она еще не поняла, что муж ее слаб и тщеславен, что отец начинает питать к нему неприязнь и жалеет о былом намерении возвести его на престол? Говорить ей об этом не имело смысла. Моя сестра, разумеется, с этим не согласилась бы, да и не стоило мешать ей жить в мечтаниях, поскольку действительность была слишком мрачной.
Отец постоянно писал матери, всякий раз, когда письма приходили в монастырь, я испытывала беспокойство; думаю, она тоже. В них могло содержаться приказание собрать вещи и уезжать — может быть, снова к морю.
Мне хотелось оставаться на месте. Я любила спокойную жизнь в обители, однако понимала, что вскоре ей должен прийти конец.
Однажды мать, получив письмо от отца, послала за мной. При взгляде на ее лицо меня охватили дурные предчувствия.
— Анна, я должна тебе кое-что сказать.
— Отец...
— Он пишет о тебе.
— Обо мне? С какой стати?
— Потому что дело касается тебя. Я уставилась на нее в изумлении.
— Твой отец провел много времени с французским королем. Людовик странный человек, но они всегда были добрыми друзьями. Их обоих беспокоит дружба Эдуарда с Бургундией, у королей Франции давние разногласия с бургундскими герцогами.
Хорошо зная мать, я поняла, что она оттягивает сообщение касающейся меня новости. Поэтому ощутила нарастающее беспокойство.
— Как тебе известно, — продолжала она, — твой отец жестоко обманулся в Эдуарде.
— Вы имеете в виду королевский брак?
— Он в высшей степени досаден. Главным образом, не потому, что Эдуард женился на неровне, а из-за этих ненасытных Вудвиллов.
— Знаю, — сказала я. — Слышала много раз. Скажите, пожалуйста, что пишет обо мне отец.
— Ты достигла брачного возраста.
Меня охватил страх. Мне подыскали мужа. Француза. Придется жить вдали от дома... от матери, Изабеллы... от Миддлхема. Я всегда боялась этого, и вот на тебе.
— Многие девушки твоего положения уже помолвлены. Я очень радовалась, что могла удерживать тебя при себе.
— Скажите... скажите, кто он...
— Ты поразишься. Твой отец всегда был преданным сторонником Йорков. Но положение вещей изменилось. Произошло много предательств. И он решил встать на сторону короля Генриха. Это, в конце концов, сын покойного Генриха Пятого, законный наследник трона. Прав на престол у него больше, чем у Эдуарда Йоркского. Так вот, у Генриха есть сын...
— Сын Генриха! Принц Эдуард!
— Да. Я слышала, он красивый юноша, примерно на год старше тебя... вы как раз пара. Тебе очень повезло.
Я не верила своим ушам, так как постоянно слышала, что Генрих полоумный, королева Маргарита ведьма, их сын Эдуард скучный, ничего собой не представляющий молодой человек. Переход отца с одной стороны на другую был... слишком уж неожиданным. Как он мог? Мы выросли в убеждении, что Ланкастеры — наши враги, а теперь меня хотят выдать за одного из Ланкастеров.
— Не может быть.
— Дитя мое, это правда. Твой отец хочет снова возвести Генриха на трон и видеть тебя супругой принца Уэльского.
— Не надо... пожалуйста...
Мать обняла меня, и я увидела на ее щеках слезы.
— Мы должны мириться со свой участью, дорогая моя. Для этого и родимся на свет.
— Изабелла вышла замуж по любви.
— Лучше б не выходила, бедняжка. Ты будешь счастлива, моя милая. Просто сперва это немного пугает, поэтому отец решил заранее тебя подготовить.
Слегка пугает! Мне казалось, что окружающий меня мир полностью рушится.
Поговорить я могла только с Изабеллой. Моя сестра лежала на кровати. Выглядела очень красивой с распущенными по подушке волосами, но была бледной и еще очень хрупкой.
— Что случилось? — встревоженно спросила она.
— Только что узнала, что должна выйти замуж.
— Выйти замуж! Наверно, отец заключил какую-то договоренность с королем Франции. Кто твой жених?
— Принц Уэльский.
— Так он же еще ребенок.
— Сын короля Генриха, а не Эдуарда.
Изабелла уставилась на меня в полнейшем изумлении. Я продолжала:
— Отец ведет переговоры об этом, с французским королем.
— При чем здесь французский король?
— Должно быть, он хочет помочь отцу вернуть на трон Генриха.