Тут уж настал мой черед остановиться – точнее, я застыла на месте, словно врезавшись в стену. Дождавшись, пока маркиз заметит мое отсутствие рядом с ним и обернется, я зашипела разъяренной кошкой:
— Полюбит?! Искренней любовью?! А как же «бесчувственная кукла»?! Ты меня обманул!
То, что я увидела дальше, чуть остудило мой пыл, настолько это было невероятно – образец гордыни внезапно заалел щеками, точно юная дева на смотринах, и смущенно отвел взгляд.
— Ну извини. Мне хотелось побыстрее вернуться домой из твоего мерзкого мирка. А если бы я начал тебе объяснять про любовь — ты еще, гляди, предложила бы Дариэлю переместиться к тебе и уже в твоем мире попытаться наладить отношения. И мне пришлось бы присматривать за ним! Неизвестно, на сколько лет бы все затянулось. А так – у тебя есть месяц. И в твоих интересах за это время смириться с твоей судьбой и начать двигаться в нужном направлении – направлении взаимной супружеской любви!
— А если я не полюблю его?! – договаривали мы уже на бегу. Видимо, Валентайн решил, что есть лишь один способ закончить неприятный разговор – добраться до места назначения.
— Полюбишь! Может, и не до свадьбы – но после наверняка! Он прекрасный человек! Вот полюбит ли он тебя – это еще большой вопрос, ведь твой характер оставляет желать много лучшего!
— А я и не просила тащить меня в этот мир! Где меня будут держать пленницей, еще и оскорбляя при этом!
Незаметно мы оба перешли на повышенные тона, и так увлеклись перепалкой, что и не заметили открывшихся перед нами широких разукрашенных дверей. Лишь осознав, что маркиз остановился и умолк, я посмотрела по сторонам, и ахнула про себя: мы стояли в центре симпатичной залы, прямо перед длинным столом, за которым сидели люди и внимательно рассматривали нас. Бросив на меня колкий взгляд, маркиз подвел меня к стулу и кивнул, предлагая сесть. Дождавшись, пока я устроюсь – а в многослойных юбках это было не так уж и легко – он занял место по правую руку от меня, на самом крайнем стуле.
Я осмотрелась. Все стулья, кроме трех, были заняты людьми, общим числом около трех десятков. Ужин в кругу семьи, значит. Я почувствовала себя экспонатом на выставке. Нет, прямо никто не пялился, но явно поглядывали, бросали любопытные взгляды. Знать бы еще, как настроены люди. А еще я разом перестала чувствовать себя эксклюзивной красавицей – на всех присутствующих женщинах платья были ничуть не беднее моего, да и украшения сверкали ослепляюще – в том числе и на мужчинах. Единственное, ни на ком не было никаких вещей синих оттенков – кроме собственно маркиза, чью красоту подчеркивали серо-голубые цвета одежды. Осмотреться как следует я не успела – двери снова открылись и слуга в форменном костюме произнес: