Горькие воспоминания о безвозвратно утерянном прошлом накрыли его как цунами: яростно, без малейшего шанса на спасение.
– Эй, братишка, что ж ты такой хмурый сегодня? – Динн весело смеется.
Она всегда с легкостью отстранялась от государственных забот в угоду веселью. Конечно, если ничто не требовало ее немедленного вмешательства.
Риккар любил в ней эту легкость. Даже став Верховной тайрой – главной магиней и первым лицом Камилуна, – она не потеряла способности радоваться простым магическим вещам. Вот и сейчас, в ночь Светлой Луны перед самым Слиянием она легко заявляет ему, что ничто не изменит ее отношения к миру. Что она останется прежней милой сестрой и мудрой правительницей Камилуна.
Риккар крепко сжимает тонкую белую ладонь сестры: он волнуется как никогда. Динн медленно отрывает свою руку от его руки и идет узкой тропой между гигантских деревьев Чилла – красивая, нежная, в белоснежном полупрозрачном облаке воздушного ритуального платья.
Впереди чернеет огромная пасть пещеры. Риккар знает, что внутри уже все готово к церемонии. Коротышки-гринны, с присущим им старанием, изготовили ритуальное ложе из болотных мхов Ахаши. Древесные нигиири сплели из своей паутины воздушные и легкие как пух простыни. А подземные гоуи – прирожденные ландшафтные дизайнеры – украсили все пространство пещеры невероятной красоты композициями из камней и цветов, многочисленными свечами и благовониями с маслами горных трав.
Риккар вздыхает. Ему стоит успокоиться: Динн – мудрая тайра. Она никогда не пошла бы на риск, не будь уверена в успехе операции. Ведь на кону стоит мир Камилуна.
Возле пещеры сестру встречает ее первый и любимый муж Эллион. Он тоже часть ритуала. В его руках сверкает кристальная сфера. Внутри – мрак. Риккар ежится.
Чертова Лилит. Он никак не может смириться, что с этой ночи в теле его любимой сестры будет томиться запертый дух Черной Луны. Но другого выхода нет. С тех пор, как двести лет назад первые тайные жрецы Лилит повадились соблазнять юных магинь, мир Камилуна словно прокляли.
Несмотря на то, что ночь Темной Луны наступала лишь раз в году, Лилит набирала силу. Количество внезапных смертей среди младенцев сильно возросло и продолжало увеличиваться с каждым годом – древние легенды гласили, что их невинными душами питается Дух Лилит. И что когда-то настанет тот день, в который Черная Луна поглотит все вокруг, погрузив мир Камилуна в бесконечный мрак и хаос.
Чертова, чертова Лилит. Чертовы жрецы, чтоб им сдохнуть.
Риккар снова закипал. Он не обладал такой же легкостью характера, как сестра. Каждый раз, когда стражи ловили очередного жреца Лилит, он требовал у Динн принятия закона о казни отступников и убийц.
Но, нет. Добрая милосердная тайра отправляла очередного негодяя в Пустошь между мирами. От того, что эти мерзавцы были обречены болтаться там без дел, без сна, без какого-либо осязаемого пространства, но зато с осознанием бесконечности времени Риккару не становилось легче.
Он мечтал о том, как лично лишит каждого жреца его мерзкой никчемной жизни. Да, он был жесток, но справедлив. Ведь память о юных соблазненных магинях, которых затем эти твари убивали во славу своей Лилит требовала отмщения.
– Синьор Диас, господин…
Риккардо почувствовал, как преданный гринн теребит его за рукав рубашки.
Он нехотя открыл глаза. Воспоминания медленно рассеялись туманной дымкой. Пусть. Они еще не раз придут к нему в кошмарных снах.
– Что тебе, Баах? – вяло поинтересовался Риккардо.
– Выпейте настойку. – Коротышка протянул граненый стакан, наполненный темной ароматной жидкостью. Что ж, очень вовремя.
– Я немного отдохну, не беспокой меня.
Риккардо залпом выпил лекарство, отдал пустой стакан гринну и махнул рукой в сторону двери. Коротенькие ножки засеменили, стуча каблучками и унося упитанное, но такое же коротенькое тельце прочь из гостиной.
Риккардо вздохнул и поднялся из кресла. Снова подойдя к окну, он стал рассматривать свой новорожденный, выдернутый из сотен призрачных, мирок. Тот расстилался перед глазами в виде огромной, в несколько гектар территории и роскошного зеленого сада.