— Какой умный малыш. Давай ручку, пойдем, прогуляемся через мост. -
Мальчик после этих слов побледнел.
— Тетя Нина, это больно. Можно моя ручка у меня останется?
— Что? Ох уж этот мне мир. Все ни как у людей, даже я ночной мотылек.
Нина еще раз измерила взглядом малыша, а потом добавила. — Ладно, топай за мной. Ночной мотылек пока подумает, как нам можно пообедать. Я тоже, честно говоря, проголодалась. В последний раз ела в замке ушастиков в компании Сибиса.
Мальчик едва улыбнулся, потом чихнул, и крылья Нины всколыхнулись.
— Полегче, малыш, а то унесет меня куда-нибудь от твоего чиха. И я, как назло, чихать не хочу.
«Хотя крылья мне не мешают почти». А потом Нина шла по лесу и напевала песенки про бабочек. Все, что придут на ум.
— Ты мой ночной мотылек, летаешь, летаешь, летаешь. Что ждал тебя, мой огонек, не знаешь, не знаешь, не знаешь.
— Тетя Нина, Вы так красиво поете, но я все еще голодный, давайте охотиться, — они уже пересекли мост и сейчас шли вдоль окраины болот, а Нина как-то не очень хотела через них идти, да и в лесах ориентировалась плохо.
— Ой, извини, забыла. Так, погоди, дай подумать. Я ж тоже голодная. Теперь сработает. Хочу жареную курицу в бумажном пакете. Вкусную. И на руки Нине откуда-то из воздуха упала жареная курица, горячая. Нина ее поймала и тут же положила на лист папоротника, который лежал на земле.
— Хорошая магия, но что-то у вас тут не доработано, а где пакет? Я ведь курицу в пакете просила.
— Тетя Нина, а что такое пакет? — тут же спросил Янык.
— Так, Ян, а в чем у вас продукты носят?
— В корзинках плетеных.
— А, теперь понятно. Сейчас. Хочу корзинку плетеную, — Нина поняла, как надо правильно желать, и корзинка упала Нине на голову, как шляпка.
Янык рассмеялся. Нина сняла ее, и переложила в нее курицу, от которой исходил восхитительный запах.
— Так, пойдем к берегу, там такой пляж живописный. Посидим, поедим, обговорим дальнейший план действий.
— Хорошо, тетя Нина, давайте. А попить можно из озера.
— Ян, животик заболит, из озера пить.
— Почему?
— Там же микробы?
— Кто?
— Микробы, говорю. Так, давай по-другому поступим. Бутылки, фляжки кружки у вас ведь есть?
— Все это есть.
— Вот, а что вы обычно пьете.
— Мы с папой воду пьем.
— А вообще, что любишь?
— Ну, компот из рамиты.
— Это что, ягода такая?
— Да, нет. Рамита это дерево такое, и это фрукты, которые на нем растут.
— Отлично, хочу большую фляжку компота из рамиты, — и рядом появилась фляга. Такая нормальная добротная деревенская фляга, с которой парни за водой ходят и полная компота.
— Вау! Сколько компота. Тетя Нина, я столько не выпью.
— Ну, дружок, большая фляжка в моем понимании выглядит, как двухлитровая бутылка по размеру. Эту мы точно с собой не возьмем.
— Еще бы лепешек бабушки Стинеи.
— Окей, хочу лепешки бабушки Стинеи. Три, — тут же уточнила Нина, так на всякий случай, а то вдруг дождь устроит из лепешек, не обозначив количество. Упало три лепешки размером с пиццу. Нина успела их подхватить.
— Спасибо!!! Вот это объеденье, — воскликнул мальчик.
— Ну ладно, хоть с обедом разобрались, — а взглянув на огромную флягу с компотом, добавила, — почти. — Девушка вдруг неожиданно чихнула. Крылья исчезли, и Нина стала собой.
— Крылышки пропали, а я думал, мы через болото перелетим.
— А мы можем?
— Да, если крылья вернуть. Нафиры могут переносить на себе одного взрослого, и даже мужчину.
— Нет, девочкам тяжести в виде взрослого мужчины поднимать нельзя, да еще и лететь с ним. Пусть пешком ходит. Я флай-леди, легкая на подъем. Эх, видела бы меня моя мама.
— Ваша мама, судя по всему, тоже Нафира, раз и вы Нафира.
— Мою маму зовут Кира.
— Королева Киранта?
— Не королева. Она экономистом в администрации работает. Нормальная умная женщина.
— А папа есть?
— Есть отчим, а родной папа мой вроде как погиб.
— Ваш отец точно погиб. Правителя Высокогорья сожгли. Говорят, его перед этим долго пытали, а потом сожгли.
— Кто пытал моего папу?
— Не знаю. Но пытали. Я маленький, поэтому что-то слышал, а что-то нет.
— Папу звали Савелий.
— Да короля Высокогорья так и звали, Савелий.
— Но я Нина Дмитриевна Миронова. Меня отчим удочерил. Мама так сказала, а про настоящего отца я подслушала, когда мама с отчимом ругались.
— Здорово, так Вы же принцесса получаетесь.
— Ага, вот теперь я этому выскочке нос утру. А то тоже мне, вести себя не умею. Опасно меня к императору брать, — Нина жадно откусила кусочек курицы от крылышка, предварительно его отделив.
Кружки создать получилось, и вот хорошенько подкрепившись, Нина и Янык стали черпать компот кружками из здоровенной фляги и пить.
Идти уже никуда не хотелось, а Нина и вовсе захотела немного вздремнуть.
Озеро было чистым, прозрачным. Вокруг был белый песок, и кое-где проглядывали черные гладкие плоские камешки. Легкий шум деревьев, небо розово-лиловое, словно сейчас вечер. Но это нормально, для королевств Ночи. Воздух был чистым-чистым. Нина полной грудью вздохнула, ощущая божественный аромат цветов, который на побережье был ни такой приторный. Она потянулась, зевнула, а потом неожиданно услышала шаги.
— Руки прочь от моего сына, — раздался голос мужчины, и Нина почувствовала лезвие металла на затылке, ближе к шее. Тут же вскочила и мальчика придвинула за спину.
— Янык, стой тихо, сейчас я его в зайца превращу, — тут же отозвалась Нина, успокаивая малыша.
— Не надо в зайца, это папа. — Янык выбежал из-за спины Нины и подбежал к отцу. Они обнялись. Лукреций даже меч выронил, так он переживал за ребенка, а потом уставился на незнакомку.
— Нафира? — удивленно спросил чернокнижник, переводя взгляд с сына на девушку, потом на курицу. Он заметил здоровую флягу с компотом и остатки от лепешек.
— Ой, это кто? — Нитара была удивлена, увидев девушку, а потом заметила сходства между Лукрецием и незнакомкой.
— Так, — Нина тоже с любопытством начала рассматривать, непрошенных гостей, — ты-то вижу, что отец, а вот девушка точно не мама.
— А ты что, ты Иветти? — растерянно проговорила Нитара, заметив, что ребенок на нее похож, но Лукреций сказал, что она Нафира.
— Нитара нет, Иветти умерла, — тут же заключил Лукреций и понял, что для сына это настоящее горе. Но слово не воробей, и что сказано, то сказано. Ян погрустнел. Он чувствовал, что связь с мамой слабая, но хотел верить, что она еще живая.
Лукреций подошел ближе к Нине. Он был чуть выше нее и сейчас немного был сбит с толку. Ее лицо. Черты лица были похожи на его черты, и так же она была похожа на Яныка. Но он не понимал почему.
— У нас родственная связь, Нафира? Почему, ведь ты иномирянка?
— Это ты меня спрашиваешь? А я откуда знаю? Родственник выискался. Я за сегодня, — Нина стала загибать пальцы, перечисляя. — Испытала предательство мужа, совершила побег, спасла маленького мальчика, а перед этим узнала, что вообще-то бабочка. И после всего этого какой-то наглый воин будет заявлять, что я на него похожа, и у нас родственная связь? Я не знаю, почему ты мой родственник. Честно, не знаю. Но это ведь не повод, между прочим, мне клинок к затылку подставлять. Я вообще-то девушка с весьма необычными способностями, между прочим.
— А зачем вам столько компота? — нахмурился, а потом усмехнулся Лукреций.
— Как зачем, вас ждали? Пить хотите? Пейте, сколько хотите. Можете еще пару сотен друзей напоить, мне не жалко.
— Как твое имя, Нафира?
— А твое, воин? Ты, вероятно, чернокнижник?
— Я первый спросил, — парировал Лукреций. Эта девушка его забавляла. Не так, как Нитара, но он чувствовал родственную связь, и то, как она хмурилась или возмущалось, напоминало ему его собственное поведение. Они действительно были похожи.